Я уперся руками в приборную панель и потянулся, пытаясь выбраться из кресла. Ноги снова согласились повиноваться, и я поднялся, пошатнувшись от неожиданности. Я неуклюже проковылял к Заместителю и принялся трясти его. В его глазах стояло странное безумие, и из его рта до сих пор вырывался тот же странный звук.

Не думаю, что он был с нами. Похоже, на некоторое время его разум отправился в иное место. Я ударил его по щеке. Он все равно не пришел в себя. Я принялся думать, как привести его в чувство. Представители высших классов Велиала не привыкли, чтобы их избивали простолюдины.

Он просто продолжал пялиться на меня. А я взглянул на Новичка. Похоже, он ждал приказов, и тогда я понял, что сейчас я за главного.

Из коридора мигало аварийное освещение. Ревела сирена. Я взял дробовик и подошел к пробоине в корпусе. Выглянув наружу, я понял, что мы окружены. Враги заполонили все вокруг, словно каким-то образом перенеслись с одного места в другое.

Я понял, что с момента попадания прошло какое-то время, но даже не заметил этого. Подобное нередко случалось в хаосе боя. К этому невозможно привыкнуть. Я почувствовал запах гари и увидел, что над «Гибельным клинком» вьется дым. Еще мне в глаза бросилось то, что люки возле первой башни открыты и Антон с Иваном карабкаются наверх вместе с одним из заряжающих. Из-за сгустившегося сумрака я не мог разглядеть, с кем именно.

«Гибельный клинок» был настолько огромен, что я находился довольно высоко над землей и отлично видел вражеских солдат, а также проезжающие мимо «Теневые мечи».

Они были такими же большими, хотя куда более опасными. Наверное, впервые в жизни я действительно понял, насколько грозным может выглядеть основной боевой танк. Ты чувствуешь себя насекомым по сравнению с необъятным монстром и просто знаешь, что короткая очередь самого мелкого из орудий может уничтожить тебя так же легко, как офицер давит окурок от палочки лхо.

Противопехотная башня на корпусе «Теневого меча» начала разворачиваться в нашу сторону. Я закричал Ивану и Антону, после чего засунул голову обратно в дыру. По железным бортам забили болтерные снаряды. Некоторые из них попали в брешь.

В командном отсеке что-то срикошетило, и я инстинктивно кинулся на пол.

Когда снаружи до меня донеслись голоса с утробным железоградским акцентом, я понял, что вражеские солдаты взбираются на броню нашего «Гибельного клинка». Противопехотный огонь прекратился. Прошло еще немного времени, и я опять этого не заметил. Думаю, я был в шоке.

Я слышал, как враги подбираются все ближе и ближе. Обернувшись, я увидел, что Новичок стоит возле Заместителя и тщетно пытается заставить его сказать хоть что-то.

— В укрытие! — закричал я. — Бегом! Убирайтесь отсюда!

Новичок посмотрел на меня, словно не понимая, о чем я говорю. Я поднял дробовик, и парень вздрогнул, как вздрогнул бы каждый, если бы в него целился человек, в чьих намерениях он не был вполне уверен.

— Идите!

В этот момент передо мной возник солдат в коричнево-красной форме. Он тут же заметил меня и начал поднимать лазган. Я развернулся и выстрелил. Дробовик громогласно взревел. Из-за отдачи я чуть не вывихнул себе плечо.

Еретик с воплем покатился на виднеющуюся далеко внизу землю, от мощи выстрела вылетев из пробоины в корпусе. Его кровь оросила пол. В дыре появились новые головы. Я перезарядил дробовик и выстрелил снова, затем бросился за то, что осталось от командного трона, едва не поскользнувшись на останках лейтенанта.

Штаны на коленях стали липкими. На руках тоже остались красные следы. У меня не было времени задумываться. Новичок потащил за собой Заместителя через внутренний люк. Из коридора валил дым, и я впервые спросил себя, правильно ли сделал, приказав ему бежать. В глубине «Гибельного клинка» бушевал пожар, а при плохом стечении обстоятельств дым мог стать таким же смертоносным, как ядовитый газ. Я успокоил себя тем, что у Новичка есть противогаз и он умеет с ним обращаться, хотя сомневался, что он сможет вспомнить, что следует делать.

Вдруг я понял, что не надел собственную маску. Я натянул на лицо противогаз, и фильтр немедленно заглушил запах растерзанных тел и перегоревших систем управления.

Я надел очки и снова оглянулся на дверь, одновременно надеясь и опасаясь, что еретики появятся опять. На меня снизошло, наполнив жаждой крови, нечто вроде безумия. Нет, я не лишился страха, но прекрасно понимал, что смерть положит конец тому ужасу, от которого все внутри меня стягивалось в тугой узел, поэтому боялся ее не так сильно.

Я ждал, ждал, но враги не шли.