— Оставьте его, — сказал Иван. — Оставьте гражданина Чилтерна в покое. Я его знаю.

Здоровяк потянулся, чтобы оттолкнуть Ивана. Тот выбросил вперед левую руку. Иван как будто лишь погладил костолома по лицу, но тот рухнул на землю, и из его носа брызнула кровь.

— Какого черта?! — вмешался его спутник.

Иван не стал попусту терять время. Правой рукой он врезал второму громиле в живот, заставив сложиться пополам. Колено Ивана поднялось навстречу опускающему подбородку противника. Как только тот упал, Антон оказался на нем и, сомкнув руки на горле, принялся вколачивать его голову в заснеженную брусчатку. Не бросься я на него, не сомневаюсь, что он бы продолжал избивать громилу, пока не размозжил бы ему череп.

Мне понадобилась вся сила, чтобы удержать Антона, который, казалось, хотел сцепиться со мной не меньше, чем с незнакомцами. Он был худощавым парнем, но жилистым, и, если бы я не навалился на него, обхватив сзади, для меня все могло бы закончиться плачевно.

Иван просто стоял, наблюдая, но оставался наготове. Он побледнел. До него начало доходить, что он сделал. Его удары были рефлекторными. Если замахиваешься на обученного бойца, вроде Ивана, следует ожидать автоматического ответа. Теперь это знал и я, хотя мне понадобились месяцы тренировок в рукопашном бое.

Первый костолом помог товарищу подняться на ноги. Он обернулся и уставился на нас.

— Вы влипли, парни, — только и сказал он.

В этом я ни секунды не сомневался. Его крошечные глазки заблестели. Он посмотрел в лицо каждому из нас, словно запоминая, и я инстинктивно отвернулся. Я пытался выглядеть так, как будто хочу помочь гражданину Чилтерну, хотя на самом деле старался не дать себя заметить.

— Если Лев пустит меня, я покажу тебе, кто тут влип! — крикнул Антон.

Я вполголоса выругал его за упоминание своего имени. Костоломы уже выходили из проулка. Один из них прихрамывал, второй держался за голову. Иван стоял, будто статуя, наблюдая, как они исчезают в клубах пара. Антон сыпал угрозами. Я велел ему успокоиться. С тем же успехом я мог бы приказать ему расправить руки и полететь к меньшей луне. Убедившись, что бандиты ушли, я отпустил Антона и наклонился, чтобы помочь гражданину Чилтерну встать. Антон бросился к концу проулка, выкрикивая: «Вот-вот, проваливайте!»

Я понимал, что он только усугубляет наш промах. Гражданин Чилтерн выглядел даже еще более старым и медлительным, чем обычно. Его волосы были жидкими. Лицо — все в синяках. Один глаз уже заплыл. Он с трудом поднялся на ноги, помогая себе здоровой рукой.

— Не стоило вам этого делать, ребята, — сказал он. — Это были парни Топора.

От его слов у меня пересохло в горле. Конечности вмиг обмякли. Иван только пожал плечами. Похоже, он думал, что теперь уже ничего не поделаешь.

— Что они хотели? — спросил я. — Какое Топору до вас дело?

— Я занял денег у Маленького Тоби. Моей жене нужны лекарства, а я не работаю с тех пор, как руку раздавило под прессом. — Старик Чилтерн говорил едва ли не извиняющимся тоном. Он выглядел еще и виноватым, словно это его поймали за совершением преступления.

— Стоило попросить меня, — сказал Иван. — Я бы нашел для вас деньги.

Если он говорил правду, для меня это стало открытием. Насколько я знал, он был на мели, как все мы.

— Я не мог так поступить, парень, — ответил гражданин Чилтерн. Мне не требовалось спрашивать почему. Он был слишком гордым, чтобы просить у людей из собственного дома. Однако не слишком гордым, чтобы наведаться к местному ростовщику. Он взглянул на меня, и, должно быть, что-то в моем угрюмом лице выдало мои мысли. — Я уже заложил все, что имел, — сказал он.

Вернулся Антон, уже начавший приходить в себя. Он слегка побледнел, услышав, что костоломы были людьми Топора.