– Нравится? – хвастливо спросил Карл, поворачиваясь вокруг своей оси. – Господин Уилфред, оказывается, неделю тайком наряды шил, каждому свой. Даже мне, представляете?

Генри задумчиво оглядел творение Уилфреда. Он еще никогда не видел, чтобы в одежде было столько цветов разом, но Карл, судя по лицу, был так доволен, что даже забыл ворчать. И Генри наконец вспомнил: раньше слугам разрешали носить только черное и серое. Похоже, Уилфред решил изменить правилам.

– Красиво, – искренне сказал Генри, и Карл расплылся в такой улыбке, что все щеки у него пошли мелкими складками.

Он и вам наряд сшил. Но сначала – мыться! Я вас еле отыскал – угораздило же забраться спать в малую королевскую гостиную, – добродушно сказал Карл. – И госпожу Ингрид тоже нигде не видно, все утро ищем.

– А вот это долгая история, – пробормотал Генри, озираясь. – Я что, проспал рассвет?

– Часов на шесть. Тут за это время чего только не было! Его величество с посланниками уже проехали по городу, раздавали одеяла и еду всем, кто вчера пострадал. Хорошо хоть, что никто не погиб, а у некоторых даже раны за ночь сами собой заросли, – тараторил Карл, пока они шли куда-то по солнечным коридорам. – А еще король с крепостной стены речь сказал, уж такую красивую – закачаешься! Теперь все хотят дары свои отыскать. Сердце-то снова для всех загорелось, теперь попробуй не поверь, что оно вернулось.

– А где оно? – растерянно спросил Генри, и Карл с широкой усмешкой подвел его к ближайшему окну.

На скале за дворцом по-прежнему стояла статуя человека с поднятыми вверх руками, но теперь на его сведенных ладонях что-то сияло, как маленькое солнце.

– Король в тронном зале сегодня пустой коралловый ларец нашел, – поделился Карл, открывая двери незнакомой ванной. – Сначала перепугался, потом в окно глянул – а оно там, в руках у статуи Дарителя. Попробуй-ка его оттуда достань да погаси!

Посреди ванной стояла большая лохань с нагретой водой, и Генри с наслаждением растянулся в ней, взял кусок мыла и начал отмывать пропахшие гарью волосы.

– Я неделю назад думал, что лучше бы вас за шкирку отсюда вышвырнуть. Мыло ест, разговаривать не умеет, весь оборванный, – задумчиво сказал Карл. – А ведь поди-ка, и правда корону нашел.

– Спасибо, Карл, – пробормотал Генри.

Десять минут спустя он стоял перед зеркалом и оглядывал себя в наряде, который сшил ему Уилфред. Он боялся, что это будет нечто такое же пестрое, как у Карла, но Уилфред одевал каждого в то, что ему подходит.

Одежда Генри была темной, удобной, а самое главное – к ней прилагались отличные старые ботинки, которые Уилфред, видимо, достал из каких-то запасов.

– В таком даже охотиться можно, – кивнул Генри.

Карл тяжело вздохнул:

– Я передам это господину Уилфреду, хотя, позвольте заметить, он желал бы более цветистых комплиментов. Пойдемте завтракать, господин Генри.

Генри приготовился к походу в свою нелюбимую позолоченную столовую, но Карл, к счастью, привел его на кухню. Там было людно: слуги драили котлы, мыли пол, варили что-то на огне, сновали туда-сюда с нагруженными едой корзинами. А посреди всего этого, развалившись за столом, сидел Джетт. Впервые Генри видел его в костюме, который подходил ему по размеру, не расползался по каждому шву и не был бы грязно-серого цвета. Джетт ел пироги, роняя крошки на свои новые, горчичного цвета штаны, и, судя по количеству пустых тарелок вокруг, делал это уже довольно долго, одновременно ухитряясь что-то рассказывать всем, кто собрался вокруг него.

– Не хочу хвастаться, но если бы я его в самом начале в себя не привел, мы бы с вами сейчас тут не сидели! Без меня его величество вчера не победил бы, он мне так и сказал! А что до платья, так это был отвлекающий маневр, который мы с его величеством задумали для победы над врагами! – увлеченно говорил он, размахивая в воздухе пирогом.

– Ага, как же, – проворчал Карл, сурово глядя на него, и Джетт расплылся в извиняющейся улыбке. – Так бы и дал по шее.