Прежде чем он успел произнести хоть слово, Джеймс одним взмахом руки расчистил стол. С громким грохотом всё, что было там, полетело на пол. Питер отступил на шаг, не уверенный в том, что сейчас произойдёт. Джеймс подхватил меня на руки и осторожно положил на стол, откинув назад и прижав мои ступни к телу так, что они были согнуты, обнажая мою сочащуюся плоть.

— Правильно, покажи мне свою хорошенькую киску, — он молча обошёл стол, остановившись за моей головой, вне поля зрения. Он схватил меня за плечи, провёл ладонью и холодным крюком по моим рукам, прежде чем схватить меня за руки и завести их мне за голову. Я почувствовала знакомое ощущение верёвок, стягивающих мои запястья, прежде чем кто-то дёрнул их, фиксируя меня на месте. Напряжение заставило мою спину выгнуться, грудь приподняться и усилило натяжение зажимов. Мой разум был переполнен страхом и волнением перед неизвестностью.

— Разве она не прелесть, с задранными к небу сиськами? Умоляет, чтобы к ней прикоснулись. Истекает жаждой.

Питер начал кружить взглядом по моему, теперь выставленному напоказ телу. Остановившись, чтобы задержаться на моей обнажённой киске.

— Она потрясающая, — прошептал он.

Я чувствовала на себе их взгляды. Они разглядывали мои самые интимные места. Моё тело было выставлено напоказ для их удовольствия. Или это было моё? Я чувствовала себя грязной, и мне это нравилось. Я хотела, чтобы они прикасались ко мне, использовали меня для своего удовольствия. Я начала извиваться в поисках какого-нибудь трения, но всё, чего я добилась, — это того, что зажимы натянулись на моих сосках, усиливая мою потребность.

— Пожалуйста, — взмолилась я.

Джеймс снова появился в поле зрения, на этот раз без рубашки. Его мужественное телосложение восхищало мои глаза.

— Что «пожалуйста»?

— Пожалуйста, прикоснись ко мне, — я потерла бёдра друг о друга, надеясь на некоторое облегчение, а затем Джеймс развёл их в стороны. Присев перед моей раздвинутой сердцевиной, он наклонился, проводя своим бархатным языком по моей щёлке, срывая животный стон с моих губ.

Питер возник над моей головой, в его глазах светился голод. Он провёл ладонями вниз по моим рукам, прежде чем погладить мою грудь и наклониться, чтобы поцеловать меня. Языком Джеймс ласкал мой клитор, одновременно вводя в меня пальцы один за другим, аккуратно растягивая. Я не смогла удержаться и застонала прямо в рот Питеру. Я потерялась в удовольствии и была на грани оргазма, когда Джеймс резко остановился и встал. Я захныкала, лишившись его прикосновений.

— Попробуй её мёд. Я сделал так, что она созрела для тебя.

Питер не терял времени зря. Его язык начал медленно исследовать мои самые чувствительные места, возвращая меня на грань чистого блаженства.

— Э-э-э, не так быстро. Просто попробуй. Мы же не хотим, чтобы она выдохлась, — Джеймс оттащил Питера от стола и устроился между моих ног. Я не могла видеть, что он делает, но почувствовала знакомое ощущение холодного металла, прижимающегося к моему входу, прежде чем скользнуть глубоко, наполняя меня до предела. Он встал и обошёл стол, в то время как давление того, что он вставил в меня, усиливалось при каждом моём движении, сводя меня с ума от желания.

— Посмотри на это, — похвастался Джеймс Питеру, прежде чем щёлкнуть зажимы на моих сосках, доводя меня до крайности. Я потеряла всякий контроль, моё естество сжалось вокруг постороннего предмета, помещённого внутри меня, когда я закричала, ослепнув от удовольствия, потерявшись в муках оргазма.

— Хорошая девочка, — промурлыкал Джеймс. — Ты такая красивая, когда кончаешь, — он вынул из меня большой серебряный фаллос и поднёс его ко рту, рыча, когда ощутил вкус моего освобождения. Он снова обогнул стол, встав у меня за спиной, прежде чем наклонился, чтобы поцеловать. Я чувствовала свой вкус на его языке, когда он исследовал мой рот. Он снял зажимы с моих сосков, вызвав болезненный прилив крови к моей ставшей чувствительной коже. Я застонала в знак протеста, и он быстро втянул их в рот, успокаивая. Джеймс освободил меня от пут, оставляя нежные поцелуи на натёртой коже, прежде чем отвести меня к пуфику у его кровати.

— На четвереньки.

Я подчинилась его приказу, снова выставляя себя на всеобщее обозрение. Я почувствовала, как моё освобождение начало стекать по моим ногам.

УДАР!

Я вздрогнула, когда знакомое жало руки Крюка коснулось моей задницы, и застонала от желания.