— Злится, да ещё как. Сказала, что нас обвёл вокруг пальца грязный подкидыш. Этот подзаборник! — Ядовито выплюнул я.

— А ничего, что с ним повсюду таскался дядя Иван? Как бы мы смогли столкнуть «братика» с лестницы? — Недовольно пробурчал Петька, чувствовавший за собой вину.

— А ты вообще молчи! — Шикнула на него злющая как чёрт сестра. — Если бы ты не уронил ту вазу ночью, мы бы спокойно пробрались к нему в комнату и удушили подушкой, как и было задумано изначально.

Дети так и не заметили, что за ними с интересом наблюдает кошка, пробравшаяся на чердак по их пятам и спрятавшаяся в самом пыльном и тёмном углу. Глаза у неё были змеиные.

— Тихо, тихо. Ты это, не куснёшь меня? — Мелкими шажками подходил я к пойманному в капкан, черному как смоль псу, размером с телёнка, внимательно провожал он меня взглядом, перестав скулить, стоило мне выглянуть из-за широкого ствола дуба и ступить на полянку.

Его взгляд устремился на мои руки. На лукошко, зажатое в них.

— Грибы это. Не отрава, — показал я ему отборные красноголовики и белые. — Не бойся малыш, — поставил я корзинку на землю и стал подходить к псу. Тот зарычал, остановился я. Постоял, подумал и сделал ещё шаг. Он снова зарычал, ну а я снова постоял, давая ему время привыкнуть и добрался-таки до него в конечном итоге за несколько шагов, не переставал он злобно рычать последнюю минуту, скаля жёлтые клыки. Из глаз же капали слёзы, обильно кровоточила у него рана, но он терпел и не сводил с меня взгляд. — Как же ты так, а? — Нагнулся я, показав ему затылок. Если и нападёт, то сейчас. Замерли…

Нет, не напал, стал я изучать железную конструкцию, намертво зажевавшую лапу собаки. На крупного зверя агрегат, да ещё и с вкраплениями серебра.

— А если так? — Повернул я маленький рычажок на капкане и тот со звонким щелчком раскрылся, выпустив взвизгнувшего пса из своей хватки.

И первое что он сделал, это попытался утечь, но не смог, ту же повалившись и закувыркавшись кубарем, подломилась у него задняя лапка. Лизнув её, он встал, сделал осторожный прыжок на трёх конечностях и снова упал, завыв.

— Ну и куда ты так рвёшься? — Озадачено почесал я затылок. — Дайка я гляну, — обогнул я его по дуге и недалече как в тридцати метрах нашёл хозяина собаки. Тот был мёртв. Упал в ловчую яму и насадился на заострённые колья, вбитые в землю. — Ну, ничего себе! — Поправил я на голове шапку. Холодно уже. Осень.

Сзади зашуршало и я резко, с хрустом — повернулся, приготовившись драться с тем изувером, кто оставляет такие ловушки в лесу. Но нет, это был Шарик, дал я про себя имя собачке, наблюдая как та ползёт сюда, вгрызаясь мордой в землю и подтягивая себя всё ближе.

— Хозяин твой, да? — Спросил я пса и тот ответил, жалобно проскулив.

Добравшись до края ямы и заглянув в неё, он так взвыл, что у меня кровь в жилах застыла. Сделать я ничего не мог, потому стоял и не знал, как быть. Чем помочь, переминался я с ноги на ногу.

— Ну, блин! — Покинул я страшное место, вернувшись назад по своим следам, чтобы тут же возвернуться с несколькими молодыми деревцами в руках, спустил я их в яму, сооружая лестницу. — Чип и Дейл спешат на помощь, — пробурчал я, вспомнив мультик об отважных спасателях бурундуках и их подружке, мышке по имени Гайка.

Осторожно, боясь навернуться, я соскользнул вниз.

Рядом с ногой лежал шестизарядный карабин. По дну ямы была раскидана брусника. В отличие от меня, мужик собирал ягоды, а не грибы. Крови на земле не было, вся впиталась уже, а вот заострённая палка была в потёках, под взглядом пса приблизился я к его хозяину и попытался снять того с копья, переборов страх и брезгливость, закапала на меня кровь из огромной раны в животе.

Воняло здесь отвратно. Видать не первый день лежит.

Нет ничего странного в том, что мне удалось поднять мужика, весом под сто кило. Ведь те, кто получил нулевую ступень — сразу поднимаются над простым людом. Формы им не доступны, это, да, только вот кое-что они всё-таки получают. А именно: скорость, выносливость, силу и обострение всех шести чувств. На порядок. Человек, достигший нулевой ступени в три раза сильнее себя прежнего. Мог раньше запросто поднять сто кило? Теперь так же легко будешь поднимать триста. И так во всём.

Почему же население земли поголовно не имеет эту ступень? Лень. Банальная лень всему виной.