В этих странах вина не бывает. Все неверные употребляют питье и хмельные напитки, называемые: водка, горилка, медовуха. Что касается народа хешдек, то он ест конину к пьет бузу, кумыс, талкан и язма. Вследствие приятности воды и воздуха здесь множество влюбленных обоих полов; все влюбляются страстно. Как у мужчин, так и у женщин для этого множество поводов.
На головах все здесь носят островерхие шапки, однако они не похожи на татарские шапки. Они носят островерхие колпаки на особый манер. А женщины из народа хешдек и христиан Москвы разгуливают с открытыми лицами.
Этот город Казань расположен также /
Хвала богу, такова была наша доля, когда мы, прибыв в сей город Казань — местопребывание борцов за веру, — в нашем странствии вступили в седьмой пояс земли...
О местах паломничества города Казани. Для области Азербайджана желанным является город Тебриз. Рассказывают, что похороненный в одной из гробниц вблизи этого города Мухаммед-шах Казан происходит из этого города Казани. Знатная женщина по имени Халам Бан, бывшая его матерью, жила и погребена здесь же, в Казани.
Гробница шахиншаха Менучехра сына Тушенга сына Иреджа сына Афридуиа[270]. Из падишахов Ирана и Турана, Семнана, Луристана и Мултана[271] и самыми великими падишахами были Ксеркс и Адукеш[272]. Сей Менучехр уверовал в его светлость Нуха и был одним из взошедших на ковчег. Достигнув преклонного возраста — как и святой Муса, — он уверовал также в Аллаха. Он, Менучехр, был великий падишах — царствовал сто двадцать лет и достиг семисотлетнего возраста. Он похоронен в гробнице с зеленым куполом вне города Казани. Сроки его жизни к царствования — все это высечено на могильном камне. Я, ничтожный, изложил все это, позаимствовав оттуда. Вместе с этим Менучехром, поблизости от него, погребены потомки Иджильдена — современника Сам-Неримана, Заля и Гостехема[273]. Все они покоятся в степи Хейхат, в стороне кыблы, за пределами города Ирак-и Дадиан. Как уже было сказано выше, на их гробницах, на верхушках столбов, поставленных там, где голова и ноги, повешены предметы вооружения: деревянные дубины [величиною] со столб, палицы.
Гробница Тура сына Феридун — шаха, обладателя союза с Ираном. Этот Тур[274] вместе со своим отцом Феридуном[275] уверовал в его светлость Нуха, погрузился на его ковчег и был одним из тех, кого Нух спас во время потопа. Затем он произвел потомство в этой степи Хейхат, благоустраивал ее несколько сотен лет, стал падишахом Ирана и Турана и был похоронен рядом с гробницей Менучехра в этом городе Казани. Сыном этого Тур-шаха /
Гробница Пешенга сына Тура[277]. Он тоже покоится вне пределов города Казани. Затем, посетив и осмотрев еще некоторое количество гробниц, а также памятников редкостных и удивительных, мы опять выступили из города Казани в направлении между западом и севером, в течение дня и ночи двигались степью Хейхат, осматривая кочевья народа хешдек. Опасаясь встречи с калмык-татарами, [мы достигли нижеописываемого места].
ГЛАВА О ЗЕМЛЕ БАТЫРА ЧИНГИСХАНА, ТО ЕСТЬ О СЧАСТЛИВОМ ГОРОДЕ АЛАТЫРЕ
По словам татарских летописцев, сей город ведет свое начало от времени после потопа; его построил Иредж-шах, сын Феридуна. Затем Чингисхан, сделав этот город своей столицей, обстроил его. Позже Хулагу-хан разрушил город, а после этого Алатыр-хан сын Ай-Кулюп-хана снова отстроил. Впоследствии город Алатырь стал столицей Тохтамыш-хана, и когда могучий Тимур-хан обратил его в бегство, то город все-таки пощадил. Ныне это благоустроенный город на равнине, пребывающий под властью Москвы, у него имеется особый везир, который распоряжается десятитысячным войском; половину этого войска составляют мужики и казаки, другую половину — хешдеки и иман-садаки. Заключив мир с калмыками, они стали братьями друг для друга, иначе говоря — они [теперь] находятся во взаимном согласии. Калмык-татары, приходя в город, ведут торговлю.
Вокруг этого города Алатырь также раскинулась степь Хейхат. На расстоянии одного перехода от реки Волги, на плодородных просторах, занятых обширными лугами с травой и цветами, вода и воздух исключительно приятны. А среди дев народа мужик есть такие пригожие — будто госпожи мира. Но так как в этой стране продолжительные зимы суровы и народ носит много разных одежд и мехов, возлюбленные обоих полов выглядят словно бы горбатыми.
Сей город находился во власти ислама, и здесь есть различного рода бесподобные мечети — языки не прославят их, и перья не опишут. В них [имеются] всевозможные стекла и драгоценные камни; сами мечети на прочной основе, очень стройные, с превосходными минаретами, так что при их описании язык становится бессильным, а перья ломаются. И я, ничтожный, /
Ныне внутри этого города насчитывается шесть тысяч крытых тростником злополучных строений, шестьсот ланок, семь караван-сараев, три бани и семь мечетей мусульман хешдеков; однако провозглашать во всеуслышание эзан запрещено. В то же время населению не возбраняется собираться для молитвы и совершать намаз...
Обойдя и оглядев этот город, мы снова отправились в северном направлении и шли в течение одного дня.
СВОЙСТВА СТОЛИЦЫ ФЕРИДУН-ХАНА, ИЛИ СТРОЕНИЯ КРЕПОСТИ БАТУ-ХАН[278]
Основателем ее, по словам татарских летописцев, является Феридун-хан. После потопа, сойдя с корабля пророка Нуха, он облюбовал эту долину для приюта и местожительства и основал сей город. Впоследствии один из потомков Чингисхана, по имени Бату-хан[279], в добрый час провел границу по этой воде и воздуху и, чтобы иметь для себя пристанище, построил эту крепость. Говоря кратко, я, многогрешный, ничтожный, по имени Эвлия, сев на коня, с трудом объехал эту крепость во всех направлениях. Правда, это не такая крепость, как крепости в странах неверных — Австрии, Германии, Швеции, Голландии, — крепкие и прочные, словно Стена яджудж. /
Это — крепость особого
Этот город разрушил еще Тимур-хан, и народ хешдек одну из церквей в этом городе, прежде бывшую соборной мечетью, называет мечеть «Хызр яккан, Алай баккан», то есть соборная мечеть, которую святой Хызр сжег, но Аллах воссоздал. Бату-хан строил эту мечеть сто лет и создал словно рай земной. В тот век татарский народ [еще] не ходил к Каабе[280]. И они про [названную выше] мечеть говорили: «Вот — Кааба» — и, входя в нее, совершали поклонение. Эта соборная мечеть в длину и ширину имеет неисчислимое количество шагов. Это как бы другая крепость за пределами крепости.
Когда Тимур воевал описываемую крепость Бату-хан, он захватил эту соборную мечеть внезапно, не разрушив ее. И вот, когда войско Тимура уже проникло внутрь мечети, перед толпой народа вдруг появился святой Хызр — мир ему — и сказал: «Да не будет другой Каабы, кроме той, что в почитаемой Мекке!» — и заставил луч спалить мечеть. Так повествует живущий в этом городе народ хешдек о татарах и о том, что он видел. Ведь Тимур жил в одно время с нашим ханом Баезидом Йылдырымом[281]. Выслушав все это на языке хешдек-татар, которые состояли (на службе] у Тимура и состарились в возрасте двухсот лет, я сделал запись о сожжении этой соборной мечети. Увы, о горе! Сколь зловещим должен быть луч, спаливший такую громадную мечеть, словно это было место злого духа. Еще и то следует сказать: ни в одной стране больше нет /
И еще некоторое количество соборных мечетей в этом Бату-хане являются теперь христианскими церквами. Здесь имеются также семь постоялых дворов, три бани, до семи тысяч домов, крытых тростником и землей.