/761/ По поводу внушительного вида, стойкости и отваги черкесов Кабарды

Весь народ кабарты собрался в одно место и дал [калмыкам] решительный ответ: «Татарин Арсланбек — птица, он обрел пристанище, придя на звуки нашего пения. Мы дали [ему] юрты, сделались братьями. И это племя ногай мы вам не отдадим».

В тот год, когда Тайша-шах[178], падишах калмыков, со стотысячным войском вознамерился громить кабардинские кабаки, ногайцы Арсланбека и все воины — кабарты прослышали об этом, и во всех ущельях и на возвышенных местах, в [других] местах засели в засаде стрелки из ружей, и всего вышло на поле битвы и стало в готовности до десяти тысяч джигитов. Едва только калмыцкие воины увидели черкесов и ногайцев — маленькую кучку, — они с криками «Хо!» сделали внезапный выпад, и ногайцы вместе с кабарты обратились в бегство. Увидя это, калмыки стали преследовать их и углубились в горы. Тотчас ногайские стрелки из ружей, скрытые в засадах, словно семиглавый дракон, выскочив из засады, ударили по калмыкам залпами свинца. Вмиг несколько тысяч калмыков они обратили в прах и небытие. Охватив калмыков с фронта и с тыла, они так ударили по ним ногайскими клинками, что в одну минуту 20 тысяч кяфиров-калмыков пали от мечей, еще 20 тысяч попали в плен. В руках [победителей] оказалось 67 тысяч калмыцких коней.

Мало того, что [над калмыками] была одержана эта победа, — сам Тайша-шах был убит в ужасающей сумятице. [Воины] кабарты взяли и спрятали труп Тайша-шаха. Остатки войска [калмыков] бежали. Черкесы и ногайцы гнали калмыков, спасающихся бегством на загнанных конях, истребляя отставших, до самого города Астрахани и там наконец перебили[179].

Впоследствии Мончак-шах[180], сын Тайша-шаха, павшего в том несчастье позорного бегства, /762/ также собрал двухсоттысячное войско и прибыл [сюда], чтобы отомстить за отца.

А кабарты и ногайцы, применив другую хитрость, спрятались в ущельях своей страны и так ударили по врагам из ружей «кабартай», что Мончак спасся всего с двумя тысячами калмыков. В конце концов Мончак-шах за труп своего отца отдавал черкесам кабарты 50 тысяч голов, то есть 50 тысяч коней, коров, верблюдов и верблюжат. Иначе говоря, он просил труп своего отца, давая выкуп. Ногайцы же сказали: «Не дадим». И в конечном счете он дал ногайцу Арсланбеку 100 тысяч голов, получил Тайша-шаха, своего отца, да еше дал обет и уверение никогда не воевать против Кабарды[181]. Да вот только если бы калмыцкий народ знал, что такое верность [своим] обещаниям. И вот с того времени калмыки и кабарты — непримиримые враги, кровные враги. Вот почему племя кабарты уже 25 лет как сидит в пшуко в горах и не кочует по стране из страха перед калмыками.

А когда мы вместе с ханом находились в тех местах, воины построенной Мухаммед-Гирей-ханом крепости Шад-керман покинули крепость. Как только кяфиры-калмыки прослышали об этом, они обложили крепость и начали жестокую битву.

Обстоятельства освобождения крепости Шад-керман

Когда несчастный хан был отрешен от престола, он уповал [только] на Аллаха. [И вот] Мухаммед-Гирей-хан, посадив на коней всех кабарты и всех ногайцев, после часа стремительной скачки врасплох напал на калмыков под крепостью. Они так ударили [по калмыкам] ножом Мухаммеда, что их Мончак-шах сразу потерял всю силу. С огромным количеством имущества и ценностей, со множеством коней и [рогатого] скота[182] [победители] огромным скопищем прибыли в пшуко. Было устроено празднество, и тут хану опять подали обильное угощение и преподнесли дары: 10 солнцеликих огланов, 15 непорочных девушек. И еще пять дней они оберегали хана в Кабарде.

Воистину [этот] народ — возлюбленный сердец, смелый, многочисленный, широко расселившийся. Во всем Черкесстане он слывет исконным, избранным и знатным. Их язык считается легкоусвояемым. /763/ Я, сей ничтожный и многогрешный, попробую-ка описать его в наших черновых записях на случай, если понадобится в странствиях.

Из описания языка черкесов Мамелюке

Зе — 1, тук — 2, си — 3, пеле — 4, туф — 5, ми — 6, бели — 7, би — 8, бугу — 9, пеши — 10; имя Аллаха...; чаку — хлеб; песи — вода, эл — мясо; куя — сыр; к[ы] — свинья; мел — баран; педжин — коза; сене — ягненок; ши — конь; шиди — осел; кададга — мул; лу — поросенок; гумал — еда «шел харджи» у абаза; шебер чехаюва каг — кобыла; ша-габ чаг — простокваша; шову — мед; кэ — принеси; тэду саки — мы где?; тунеси саку — я дома; шед песык — осел, свинья и т. и.; шу фашапес — добро пожаловать; тукун — пойдем вместе; си кунап — не пойду; шедеш песи — осел и т. п.; вашет — гуляка, педераст; шага чанашед фесмакаг — боюсь я тебя, что ли?; седа фукатгу — зачем болтаешь ерунду, негодник?; удэ хал леш — колдун, ешь мясо собаки!; вахал ваш седес ве гасарха — ты ешь собачье мясо и меня покорми; седасех касатыка — зачем ты говоришь мне, развратник?

Затем мы в этой Кабарде, приняв в помощь хану пять тысяч воинов черкесов и ногайцев[183], [направились] к северу. В течение семи часов мы шли через труднодоступные горы, напились в реке воды жизни, сделали привал и двинулись [далее].

ОПИСАНИЕ ЗЕМЕЛЬ НАРОДА БЕРБЕРЕ СЫНА СЕРАКИСА