Они были повсюду. На разрушенных стенах. На крышке старого колодца. На разбитой решетке ворот. На крыше дворца. Десятки черных ворон. Они сидели на удивление тихо и неотрывно наблюдали за странной картиной посреди дворика.

– Мы тут не одни, – прошептала Гвин.

– Я знаю, – так же шепотом ответил Иврос. – Они сидели здесь всю ночь. Слетелись сразу, как битва окончилась.

Ворона над воротами каркнула вновь.

– Что говорит? – поинтересовалась адептка.

– Что нежить разбежалась по лесу и попряталась в свои норы. Мертвецы напуганы. – Иврос кивнул в сторону ворон. – А они рады, что Пастыря больше нет.

Гвин покосилась на кучку остывшего пепла недалеко от них. Не осталось ничего, кроме золы. Она невольно припомнила вчерашний разговор с оборотнем.

– Скоро метка сотрется с твоего плеча полностью, – повторила адептка, – и никаких ограничений больше не будет. Однажды ты научишься понимать свой дар во всей его красе. Ты можешь покинуть Нордвуд. Можешь посмотреть мир. Отправляйся на юг. Там есть земли, где много удивительных существ и по-настоящему искусных чародеев. Там ты не будешь изгоем. Поверь мне.

– Поедешь со мной? – Он провел пальцем по ее подбородку, стирая остатки засохшей крови.

Гвин сделала вид, что с интересом рассматривает ворону на крышке колодца. Птица чистила красивые чернильно-черные перья.

– Я не могу уехать. – Она отодвинулась от Ивроса. Ей сразу стало холодно. До дрожи. – В этих землях слишком много нежити осталось. Сейчас у них нет хозяйки, – адептка встала на ноги, отворачиваясь от мужчины, подняла с земли зачарованный топорик, что валялся в стороне, пристегнула оружие к поясу, огляделась, – и оттого они еще опаснее. С ними нужно разобраться, прежде чем они натворят новых дел. Ты не видел мой плащ?

Она прошлась по дворику в поисках вещи.

– Я вчера его бросила где-то здесь.

Иврос тоже встал. Нахмурился, пристально глядя на то, как суетится Гвин. Бродит туда-сюда, слегка пошатываясь от слабости. Отшвыривает мыском сапога куски костей, что потеряли в сражении неудачливые умертвия. Старается даже не поворачиваться в его сторону.

Он присел на край колодца и скрестил руки на груди.

– Ты уже выполнила свою работу. Упокоила мою матушку, – заметил он.

– Нашла.

Плащ отыскался возле поваленной решетки ворот. Мокрый, грязный и потрепанный после того, как по нему явно потоптались мертвецы. Гвин с досадой отряхнула замаранный предмет.

– Ну вот. Это был мой любимый плащ, – проворчала она. – Испорчен безнадежно.

– На кой ляд чужачке так заботиться о Нордвуде? – вдруг спросил Иврос.