Освоение Брацлавского воеводства проходило при непосредственном участии казачества — как запорожского, так и реестрового. Шляхта, в том числе — старосты, отважившиеся связать себя с этим краем, вынуждены были находиться в тесном сотрудничестве с казаками. Именно такой союз становился залогом успешных действий против татар. К середине XVI в. казаки из Черкас, Брацлава и Киева отваживались уже на дальние походы против татар.
В актовых книгах польской администрации насчитываются сотни дел о «беглецах», которых их бывшим хозяевам практически никогда не удавалось вернуть. Если в середине XVI века на линии Киев-Брацлав вообще не существовало сел, то в первой половине XVII века тут уже имелись сотни сел и десятки местечек. Особенно разрастается Брацлав-ское староство, заселяется пустовавшая Умань, появляется Чигирин-ское староство.
Активизация казачества, и как результат, уменьшение татарской угрозы, еще больше способствовало этому процессу. В результате колонизации численность людей в восточной Украине увеличилась почти в 20 раз. Это были уже совершенно другие люди, не забитые крепостные, а свободные поселенцы, привыкшие зарабатывать собственными руками и с оружием в руках защищать себя и свои семьи от набегов татар. Колонизаторы имели серьезные преференции даже от правительства. Еще в 1507 г. в Брацлавском воеводстве было отменено подымное с целью привлечения переселенцев.
Формирование менталитета жителей пограничья стало одной из важнейших предпосылок для будущего нового социального образования — казачества. Многие поселенцы имели наделы, равнявшиеся наделам шляхтичей или превосходившие их.
В начале XVII века на украинских землях получает распространение производство селитры, которую добывали от Киевщины до Дикого Поля. Не менее важным и популярным становятся мельницы, которые, однако, были объявлены прерогативой панских владений. Водяные мельницы в Украине были серьезными предприятиями, которые не только мололи зерно, но также пилили дрова, валяли сукно и пр. Развивалась и железнорудная промышленность: рудни (металлургическое предприятие, в котором из руды добывали железо). Особенностью «рудни» было использование водяной тяги (с помощью водяного колеса приводили в действие меха, кузнечные молоты и др.). Сооружались они как на Правобережье, так и в новых восточных областях. Курение горилки начинается с середины XVI века. В городах широкое распространение имели цеха, зарождались мануфактуры.
В свободные земли на востоке устремлялись не только беглецы, но и польские магнаты, которые вдали от королевской власти чувствовали себя особенно уверенно. В восточной Украине почти полностью отсутствовала судебная система Речи Посполитой. Все решалось правом сильного, и в земельных спорах обычно побеждал тот, чьи частные вооруженные формирования превосходили силами соседских.
Постепенно Левобережная Украина становится краем магнатских латифундрий, огромных размеров, с неограниченной властью и силой тех, кого Б.Хмельницкий позже метко назвал «королевятами». Например, знаменитый С.Лащ (коронный стражник на службе у С.Конецпольского) прославился тем, что подбил свой кафтан вынесенными против него судебными решениями (у него их накопилось 236), пользуясь покровительством магната, и открыто кидая вызов королевской власти. Знаменитая Вишневетчина (огромные владения князей Вишневецких), включала такие города, как Лубны, Полтава, Прилуки, Голтву, Золотоношу, Пирятин, тысячи сел и более 230 тысяч крестьян. Равной этому владению не было не только в Речи Посполитой, но и во всей Западной Европе.
Вишневецкие и Конецпольские активно заселяли свои земли, привлекая украинских крестьян объявленными «годами свобод» для новых поселенцев. Но когда эти льготные годы истекали, колонисты отказывались исполнять панщину. Начиналось активное сопротивление. Например, когда в 1618 г. князь Юрий Вишневецкий попытался ввести «неслыханные податки», чуть ли ни половина населения лубенщины бросила свои слободки и разошлась. Люди бежали теперь и отсюда, из этих новых краев. Бежали или на Слободскую Украину, в район Оскола, Валуйки и Воронежа, или подавались в Запорожье.
Национальный, духовный и религиозный кризис, в котором оказались украинские земли во второй половине XVI века завершился так называемым украинским возрождением — необыкновенным подъемом который с одной стороны был поддержан и защищен новой политической элитой в лице казачества, а с другой стороны — сам вдохновил и укрепил эту зарождавшуюся украинскую элиту.
Украинское казачество далеко не сразу после своего возникновения выделилось в отдельную социальную прослойку с собственными интересами и менталитетом. Формирование его растянулось более чем на сто лет. Стремление бежать от гнета, приобрести свободу и независимость породили типологически схожие явления во многих других регионах Европы: можно вспомнить донское казачество в Московском государстве, граничар в Хорватии, гайдуков в Венгрии и др. Однако только украинскому казачеству было свойственно стремление не обособиться в вольных краях, но управлять своей страной. Поэтому им удалось возглавить религиозную и духовную борьбу Украины, стать носителями национальной идентичности и, в конечном счете, создать свою форму государственности.
Этому имелся целый комплекс экономических, политических, военно-стратегических и социальных причин и предпосылок. Одной из причин, объяснявших быстрое развитие казачества, была его широчайшая социальная база, постоянно обновлявшаяся и развивавшаяся. Школу казачества прошли за разные годы сотни тысяч представителей различных социальных слоев украинского общества, включая шляхту, крестьян и мещан. Что касается казаков-земледельцев, то их весьма прогрессивная форма свободного хозяйства многими историками рассматривается как элемент буржуазного способа производства.
Слово «казак» тюркского происхождения и означает отважный, вольный человек. Впервые в Украине это название встречается в 1492 г. Дикое Поле, с его травами в человеческий рост, способными укрыть всадника, богатая растительность, обилие дичи и рыбы притягивали к себе людей из пограничных сел. которые по началу уходили туда на звериный промысел и рыбалку. Их называли «уходники». Уходили обычно весной, все лето жили в Диком Поле, ютясь в землянках или хатках из хвороста. Вялили и солили мясо и рыбу, выделывали шкуры. Устраивали в степях борти и пасеки. А к зиме возвращались в свои села, чтобы сбыть добытое.
Такой промысел давал уходникам завидный доход, но был крайне небезопасен. В Диком Поле кочевали татары, которые нередко нападали на уходников, грабили, убивали или уводили в плен. Приходилось браться за оружие, обороняться или умело прятаться. В свою очередь уходники нередко объединялись в ватаги и сами нападали на татарские кочевья. Таких смельчаков начали именовать казаками, а их походы и образ жизни — казакованьем.
Первые казаки-уходники еще не имели никакой военной организации. Вооружены они были чем попало. Желающие показаковать объединялись в ватагу, выбирали себе атамана. Им обычно становился тот, кто имел некоторый военный опыт на службе в приграничных замках. Ватаги чаще всего промышляли раздельно одна от другой и по началу очень редко объединялись для совместных походов. Довольствовались малым, устраивали засады на местах татарских переправ через Днепр. В тот период казакование редко становилось постоянным занятием. Ярко выраженной национальной принадлежности тоже не было. Казаковали не только «русины», но и «Москвитины», «Ляхи», «Литвины». Со временем лихие казацкие проделки становились все более популярны не только среди шляхетской молодежи, но и у магнатов, жаждавших «рыцарской славы». Уже к концу XVI века мы видим многих представителей украинских шляхетских фамилий, избравших казачество своей стезей. Большинство их займет место среди казацких офицеров — «старшин», а костяк собственно казаков составят крестьяне и мещане вольного пограничья.
Слава казаков вскоре достигла пограничных польских замков, и богатые паны стали охотно нанимать их для походов на татар, предоставляя им свою протекцию и защиту. Еще в 1520 г. черкасский староста С. Полозович привлек отряд казаков для пограничной службы. Позднее для обороны и нападения на турок казаков использовали и другие паны — К. Кмитич (сын Черкасского наместника), Е. Дашкевич (владелец Канева и Черкас), П. Лянцкоронский и пр. Положение казаков становится значительно более привлекательным, т. к. помимо возможностей добычи оно давало еще и известный иммунитет. К середине XVI в. казаки из Черкас, Брацлава и Киева отваживались уже на дальние походы против татар. Патрональные и почти равные отношения влиятельных панов и рядовых казаков было очень характерно для той эпохи. «Казакование» входило в моду и становилось одной из возможности продемонстрировать свою удаль.
Но настоящее развитие казачество получило после того как обжило просторы на низовье Днепра, за днепровскими порогами — Низ, Запорожье (отсюда и название казаков — низовые или запорожские). Среди бесчисленного множества рукавов Днепра и мелких островков казаки нашли себе надежное убежище. Доступ туда был трудный, найти казаков было нелегко. На островах водилась дичь, в реках — рыба, обеспечивавшие их всем необходимым.
Первая Запорожская Сечь была создана волынским магнатом Дмитрием Вишневецким. Будучи одним из богатейших землевладельцев Речи Посполитой, воеводой каневским и черкаским, он бросил все и отдался казакованью и делу борьбы с татарами.
В 1553 г. Вишневецкий собрал 300 казаков, вооружил их за свой счет и ушел за пороги. На острове Малая Хортица он построил укрепленный «замок» и начал воевать с татарами. Собственно этот замок и стал первой Запорожской Сечью.