Я рассеянно поздравил встретившуюся соседку с Новым годом. Решил — лучше пройдусь до больницы быстрым шагом, чем буду ждать автобус, и махнул через дворы.

В больницу я пришел буквально на полминуты раньше Зинаиды и какое-то время метался, пытаясь понять, где приемный покой. Наконец два санитара ввели ее (она шла сама и не хуже, чем обычно), и я сразу подбежал к ней. На первый взгляд я не заметил каких-либо изменений в ее внешности. Осторожно взял за запястье, пощупал пульс. Он еле различался.

— Зинаида Андреевна, как так вышло?

Она шевельнулась, но промолчала. Я повторил вопрос.

— С Сашей… поругалась, — тихо сказала она. — И у меня сердце не выдержало.

Зинаида бредит, значит, у нее, скорее, инсульт, а не инфаркт.

— Ее нужно скорее осмотреть! — сказал я санитару. — А перед нами еще двое.

— Всем нужно скорее. — Санитар обвел рукой ожидавших на скамейке: пьянчужку с рыжими волосами (которую укусила собака) и мужика, который вообще не выглядел больным.

— Зинаида Андреевна, значит, у вас заболело сердце? А в голове шумело? А пошевелите-ка руками. Дайте я посмотрю на ваше лицо.

— Нет, ничего не шумит, только сердце прихватило.

— И вы вызвали скорую?

— Саша вызвал. Он сейчас придет. Бахилы покупает, чистоплюй.

Я тихо потрогал ее щеку, пытаясь определить рефлексы.

— Быстрее отведите ее в смотровую! Вы что, не понимаете, что у нее бред? — попросил я санитара. Но еще произнося окончание фразы, увидел, как в приемный покой стремительно входит Саша. Сходство с фотографией налицо, хотя волосы у него были уже не золотистые, а тускло-светлые и сильно поредели. Кремовая куртка и белые брюки буквально ослепляли, контрастируя с мутно-зелеными стенами. Чужестранность его, какая-то ненашесть бросались в глаза, и не только маркая одежда выдавала в нем жителя Канады. Иностранное было уже в движениях, мимике. Он шагал, слегка склонившись вперед, как от ветра, и, несмотря на то что на его лице была озабоченность, широко и вежливо скалил зубы, когда кого-нибудь задевал. На ногах его вздувались ярко-фиолетовые бахилы.

В отличие от меня он был собран и деловит. Протянул мне руку, которую я автоматически пожал.

— Вы без бахил, — заметил он, и в речи его я уловил легонький акцент, — вот, держите. Я взял две пары.

Я, как дурак, раскорячился, пытаясь половчее натянуть куски полиэтилена на ботинки, и чуть не растянулся. К нам вышел врач.

— У кого тут бред? — спросил он злобно. — Заходите.

— У самого у тебя бред, — буркнула Зинаида, величаво ступая в смотровую.

— Вы родственники? — спросил врач меня и Сашу. Я почему-то ответил «да», а Саша почему-то — «нет». Эту оговорку я списал на его растерянность. Мы сгрудились в кабинете вокруг Зинаиды.