— Если бы только деньги!.. От меня требуют почти невозможного…

— А если вы откажетесь?..

— Они опубликуют документы. Правда, мне сдается, что они фальшивые…

— Тогда чего же вы боитесь, месье! Я бы на вашем месте ничего не боялся!..

— Если бы я жил на Больших бульварах, — вздохнул Далишан, — я бы только посмеялся над такими требованиями… Но вокруг нас засилье коммунистов. Вчера вечером ко мне пришли двое, — я их видел впервые, — и взяли меня, что называется, за горло. Дали сутки на размышление! Если бы я только знал, кто это все подстроил, я бы сумел с ним рассчитаться!.. Может быть, вы мне поможете, Густав, а?.. Я бы хорошо отблагодарил вас за такую товарищескую услугу.

— Рад бы вам помочь, месье Далишан, но, к сожалению, ничего не знаю. Вы представляете себе, в каком я тогда был состоянии, — оглушен, ранен, потрясен всем происшедшим.

В этот момент Мадлен кашлянула, и отец сразу оглянулся.

— А, это ты, девочка!.. Подойди-ка сюда!

Мадлен подошла.

— Добрый день, месье Далишан! — поздоровалась она.

— Здравствуй, Мадлен, — ответил он. — Не знаешь ли, где Эдмон?..

— Пошел домой.

— A-а, хорошо! Люблю, когда дети вовремя возвращаются домой. Не приходится за них беспокоиться. Может, налить тебе чашечку кофе?

— Нет, спасибо, — сказала Мадлен.

Отец потрепал ее по волосам.

— Неплохая у меня дочка, как вы считаете, месье Далишан?

— Я с вами согласен.

— И знаете, к кому она неравнодушна? — Отец задержал ладонь на голове Мадлен. — К Жаку Шантелье! Как вам это нравится?

Чашка чуть дрогнула в руке Далишана.

— Ну что ж, — усмехнулся он, — у вас будет прекрасный родственник!