Катя уже чувствовала себя лучше. Тима застал ее расхаживающей из угла в угол.

— Ну что? — бросилась к нему Катя. Она удивилась, увидев его одного.

— Все в порядке, — ответил он. — Мы в пруду.

У Кати подкосились ноги.

— Как… в пруду?! Значит, лист унесло?

— Унесло, Катюша, — охотно согласился Тима и поспешно прибавил: — Могло быть куда хуже! Представь, если бы мы попали в канал.

Катя так побледнела, что Тима взмолился:

— Только, пожалуйста, не падай в обморок! Прошу тебя! Все будет хорошо, вот увидишь. Завтра мы будем дома, мама испечет пирог, и мы будем пить настоящий чай!

Он говорил первое, что попадалось на язык, чтобы успокоить девочку. Кроме того, нужно держать себя в руках. Раскиснешь — хорошего будет мало.

— Ой, Тима, ты несешь вздор! — растерянно прошептала Катя.

Для нее такой поворот дела оказался совсем неожиданным. Она почему-то была уверена, что лист на месте, что сейчас придут мальчики и они отправятся вместе домой. И вдруг такой удар!

— Как же мы теперь будем? — спросила она; голос ее звучал по-детски беспомощно.

— Во-первых, сами что-нибудь придумаем, а во-вторых, нас наверняка будут искать. Ван и Виктор вернутся и всё расскажут. Их нигде нет, значит они остались в ветке. Я думаю, они уже приближаются в эту минуту к серебряной дороге и…

Тут Тима запнулся — он вспомнил, что у товарищей нет лучемёта. Они не смогут пустить в ход серебряную дорогу.

— Почему ты запнулся?

— Да просто так… Что ты придираешься!

Катя укоризненно покачала головой:

— Не скрывай от меня ничего, Тима. Мы оба попали в беду, и оба должны из нее выкручиваться.

— Ну, если ты так уж хочешь, то я вспомнил, что у них нет лучемёта и им трудновато будет добраться до лаборатории.

— Серебряная дорога?.. Понимаю. Но пешком по ней можно идти?