— Что случилось? Расскажи мне, что случилось той ночью.
Глядя на свои колени, Хлоя начала разминать руки. Перед ней возникла вспышка, и лезвие стало приближаться все ближе и ближе к ее лицу. Она быстро захлопнула глаза.
— Я не помню.
— Хорошо. Тогда скажи мне в лицо, что ты не помнишь.
Подняв голову, она почувствовала, что ее слезящиеся глаза предали ее, когда одинокая слеза скатилась по ее щеке. Взглянув на Элль, она представила ее беспомощной, лежащей на земле, снова окровавленной.
Я не могу этого сделать. Она не могла пошевелить губами, чтобы снова солгать этой девушке.
Понимая, что Хлоя не может произнести слова, Элль сказала:
— Я никому не скажу, и когда ты будешь готова рассказать мне, что случилось, я буду здесь.
Прошло несколько минут, пока Хлоя продолжала ковыряться в еде, прежде чем она начала задаваться вопросом, что выдало ее, когда никто в мире, казалось, не задавался вопросом о том, что произошло той ужасной ночью.
— Как ты узнала?
Элль пристально вглядывалась в серые глаза Хлои.
— По твоим глазам. Я могу сказать, что кто-то пометил не только тебя, — она указала на свое лицо режущим движением - но и твою душу.
Хлоя закрыла глаза, отчаянно пытаясь не заплакать, представляя себе демона, который преследовал ее сны.
Взглянув на стол, за которым сидели Себастьян и Кассандра, Элль продолжила:
— Я знаю это, потому что я тоже была отмечена.
Восемь
Элль понадобилась книга из шкафчика, и Хлоя пошла с ней на перемене, чтобы забрать ее. Последний урок дня, казалось, быстро наступил после обеда. Удивительно, но у них были общие уроки, кроме второго за день. Пока у нее было искусство, у Элль был урок здоровья. Неприятно, что у них не совпадало расписание, но, к счастью, это был всего один урок.
Наблюдая за тем, как Элль открывает шкафчик, она увидела прямоугольный лист бумаги, упавший на пол.
— Что за...? — Элль наклонилась, чтобы поднять его. Когда она перевернула его на другую сторону, выражение ее лица изменилось.