Когда Элль без раздумий направилась к очереди за курицей и гамбургерами была практически пуста.

Когда Элль без раздумий направилась к очереди за курицей и гамбургерами, Хлоя остановила ее.

— Подожди, ты не хочешь пиццу?

— Да, но не настолько, чтобы стоять с ними в очереди. — Она кивнула головой в сторону задней части очереди, в которой стояли Кассандра и Себастьян, а также все остальные дети, которые помогли избить ее.

— Ты права. — Хлоя сглотнула при этой мысли.

Следуя за Элль к пустой очереди, она не могла отделаться от ощущения, что больше никогда не сможет есть школьную пиццу. Она уже чувствовала, как у нее отнимают свободу выбора, что есть на обед.

Взяв их обеды, она снова последовала за ней к столику, расположенному ближе всего к двери кафетерия, - тому самому, за которым каждый день в одиночестве сидела Элль. Она села напротив нее так, чтобы ее спина была обращена к заполненному обеденному залу. Так ей не пришлось бы наблюдать, как все ученики пялятся на нее и насмехаются над ней.

Она вспомнила, как ей было неприятно, когда Элль сидела одна. Ни разу Хлоя не сидела с ней. Потому что боялась.

Разве это не ирония?

Она боялась их осуждения, но узнала, что такое настоящий страх. Раньше ей было жаль Элль, а теперь она восхищалась ее безразличным отношением к тому, нравится она им или нет. Расплата была сукой.

— Ты не можешь выбирать, что ты хочешь на обед, не так ли? — спросила Хлоя, ковыряясь в своей куриной котлете и картошке фри.

Элль, засунув в рот картошку, казалось, ничуть не обеспокоилась ее вопросом.

— Нет.

Пока, пицца.

— Думаю, ты тоже не смогла выбрать, что, по их словам, с тобой произошло? - продолжала Элль.

— Что это значит?

— Они хотят, чтобы ты сказала, что попала в аварию, хотя это не так. Кто заставляет тебя это говорить?

Я хочу.

— Я... это действительно произошло.

Окинув ее еще одним долгим взглядом, Элль решила на этот раз что-то сказать.