Майлз дернулся, пытаясь вывернуться. Хэдли потянулась к нему.

– Давай его сюда.

Грейс передала сына, и Хэдли уложила его к себе на колени, где он начал размахивать руками и бормотать, чрезвычайно довольный.

– Мне холодно, – пробормотал Скиппер, все еще прижимаясь к Хэдли, его нервный срыв прошел.

Грейс поняла, что сумка, в которой лежали толстовки Хэдли и Скиппера, была в руках у Мэтти. Она вытащила свою толстовку из рюкзака и отдала ему, быстро перебрав их запасы. Ни у кого из них не было подходящей одежды для ночевки у подножия Скалистых гор. Грейс была в футболке и джинсах, Майлз в своем комбинезоне и свитере, завернутый в одеяло. Хэдли – в юбке и майке без рукавов. Скиппер в бейсбольной форме.

– Хэдли, сколько у тебя денег? – спросила она.

– Не знаю. Мой кошелек в сумке.

Под «сумкой» она имела в виду холщовый мешок для продуктов, который она использовала в качестве сумки. Грейс порылась в ней. Помимо бесполезного содержимого, типа жевательной резинки, сигарет, расчески, косметики и игровой приставки Скиппера, она нашла бумажник Хэдли. В нем было шестьдесят два доллара.

Она достала наличные, которые сегодня утром засунула в карман, проклиная себя за то, что не додумалась взять с собой еще денег. Сто двенадцать долларов.

Вместе у них было сто семьдесят четыре доллара, чтобы пережить ночь и добраться до Омахи. Ее сердце замерло. Сто семьдесят четыре доллара не помогут им выбраться из Денвера.

Некоторое время она тупо пялилась на витраж церкви, откуда на нее смотрело рубиново-изумрудное изображение Христа в последний момент его мученической смерти.

– Может быть, нам вернуться за машиной, – предложила Хэдли. Ее голос сел от холода.

Грейс покачала головой, продолжая смотреть на Иисуса, задаваясь вопросом, о чем Он думает и находит ли Он их до смерти затруднительное положение забавным.

– Грейс? – позвала ее Хэдли.

– Нет, – сказала Грейс, отводя взгляд от окна. – Стадион будет кишеть копами, и я уверена, что Фрэнк прихватил деньги перед уходом. Он знает, что это улика против него, поэтому не оставил бы ее. Уверена, он заставил Мэтти рассказать ему, где она, и вернулся за ней.

При упоминании Мэтти Хэдли побледнела, Грейс заметила, как она напряглась.

– Оставайся здесь, – попросила Грейс. – Я вернусь через минуту.

– Куда ты идешь?

– Позвонить.

Не дожидаясь ответа, она повесила рюкзак на плечо и направилась к передней части церкви. Там, где она стояла, неплохо ловил сигнал, но ей нужно было, чтобы ее никто не услышал.