Она конечно же имела в виду Скиппера и его настойчивое желание носить только бейсбольную форму. Они остановились в магазине спортивных товаров недалеко от Денвера и сменили его футболку «Доджерс» на майку «Рокиз», и Грейс признала, что он стал очень похож всех остальных детей.
– Мне не нравится, что придется оставлять деньги, – проворчала она, следуя жестам парковщика, занимая место в дальнем конце участка размером с десять футбольных полей.
Скиппер подпрыгивал на своем месте, PlayStation с его фэнтези-командой болтались в его руке.
– Пошли, Первая База, – скомандовал он Мэтти, как только машина остановилась. – Выходи! Скорее!
Мэтти вылезла, и Скиппер выскочил вслед за ней.
– Ну, мы не можем пойти на стадион с двумя миллионами долларов, – заметила Хэдли. – Это может удивить парочку людей. – Она ободряюще улыбнулась. – Пойдем, Грейс. Все будет хорошо. Мы посмотрим игру, съедим пару хот-догов, несколько часов насладимся нормальной жизнью, а затем вернёмся к нашей нелегальной рутине.
Грейс, не в силах сдержаться, улыбнулась.
– Умница, – поддержала ее Хэдли. Она вылезла из машины, при этом вид у нее был почти такой же взволнованной, как и у Скиппера.
Грейс запихнула Майлза в новый слинг, который она купила, – тот, в котором он мог висеть лицом к миру, чтобы видеть все происходящее. Его ноги тряслись от волнения, и она должна была признать, что он выглядел очень мило в своем комбинезоне «Рокиз» с фирменной кепкой и носками.
Бросив последний взгляд на багажник «жука» Блэр Батц, в котором были спрятаны сумка для подгузников с деньгами и пистолетом Фрэнка, она сделала глубокий вдох и пошла к шаттлу, следуя за Скиппером, который тащил вперед Хэдли, изо всех сил старавшуюся идти без костылей.
Когда они прибыли на стадион, Грейс оставила Хэдли, Скиппера и Мэтти у главных ворот, чтобы пройти к кассе. В воздухе пахло попкорном и пивом, и Грейс глубоко вдохнула, раздумывая о том, что она будет есть, когда попадет внутрь, ее рот наполнился слюной при мысли о ледяном лимонаде и арахисе.
Как бы плохо ни обстояли дела, ощущение безнадежности было менее острым, нежели сегодня утром. Несмотря на катастрофические события прошлой ночи, свобода была не за горами. Мэтти согласилась поехать с ней в Лондон, а Скиппер спросил только, есть ли у них бейсбол. И теперь, когда у нее было время все обдумать, идея обрела удивительную теплоту и яркость, мысль о том, что Мэтти и Скиппер будут с ней, делала ее счастливой каждый раз, когда она думала об этом.
Она поцеловала Майлза в голову.
– Эй, малыш, через два дня мы с тобой сядем в самолет и полетим в Лондон. Что думаешь об этом?
Он пинался ногами и размахивал руками. Внезапно она увидела собственное отражение в стекле кассы. Это напугало ее и одновременно вызвало улыбку. Никто ее не узнает. Она сама себя едва узнавала – мысль одновременно успокаивающая и тревожащая. Без своих огненно-рыжих кудрей она была обычной, совершенно ничем не примечательной.
Майлз визжал и бормотал, пока они ждали, когда кассирша распечатает их билеты, явно взволнованный красочной суматохой вокруг них, толпами фанатов, взрывами смеха и шумом голосов.
Запах хот-догов долетел до ее носа, и в животе заурчало. Она любила бейсбольные хот-доги. Было в них что-то, делающее их намного лучше хот-догов в любом другом месте. Закрыв глаза, она представила себе первый вкусный кусочек, за которым последует глоток пива.
Она все еще наслаждалась этой мыслью, когда волосы на ее затылке встали дыбом, предчувствие или интуиция послали ей сигнал тревоги. Двигаясь медленно, чтобы не привлекать внимания, она распахнула глаза и повернулась.
Сначала она ничего не заметила и подумала, что, возможно, ошиблась, но потом мужчина двинулся за ней, и мир замер.
Он стоял в сотне футов, прячась в тени дерева, – коричневое пальто и белая рубашка на пуговицах – широкие плечи, мощная талия и волосы цвета корицы. На нем были солнцезащитные очки, но по тому, как он поворачивал голову, она могла сказать, что за очками его глаза сканировали людей.