Повернув дверную ручку, Тристан осторожно вышел и огляделся. Коридор был безлюден и темен.

Бесшумно ступая босыми ногами по холодному полу, Тристан свернул за угол, чтобы пройти в противоположное крыло дома.

А вот это странно… Стул рядом с дверью Софи был пуст. Что ж, возможно, страж отошел облегчиться.

Тристан без колебаний подошел к двери и отворил ее.

Затем осторожно закрыл дверь, подошел к кровати и отодвинул занавеску, чтобы увидеть жену. Она лежала на боку, подложив под щеку ладони. Медовые волосы Софи раскинулись по подушкам, а губы были чуть приоткрыты. И кожа ее казалась почти прозрачной в лунном свете, сочившемся через щель в занавесках.

За последние восемь лет ее лицо утратило детскую невинность, которой отличалось до исчезновения Гарета. Исчезла припухлость щек, скулы стали резко выделяться, а в уголках губ проступили тонкие морщинки.

Непокорный локон упал на ее щеку, и Тристан потянулся, чтобы его откинуть. Тут Софи вдруг открыла глаза и пробормотала:

– Тристан, ты…

Улыбаясь, он сел на край кровати.

– Я скучал по тебе, любимая.

Она положила ладошку на его руку.

– Я тоже скучала.

– Дорогая, у тебя все хорошо?

– Да, – кивнула Софи.

Он провел пальцем по щеке жены и, наклонившись, прижался губами к ее губам.

– Ты для меня самая красивая.

Его прикосновения, казалось, взволновали Софи. Она приподнялась на локте, и ее локоны рассыпались по плечам.

– Как ты сумел пройти мимо стражника у двери?

– Там никого не было.

– Никого? Странно…