© Jennifer Haymore, 2009

© Издание на русском языке AST Publishers, 2013

Пролог

Лондон, июнь 1815 года

Софи примостилась на краю дивана; голова ее склонилась к плечу, и забытая вышивка лежала на коленях. За окном гостиной – слуга открыл его, чтобы проветрить душную комнату, – вдруг послышался конский топот.

Софи посмотрела на Тристана, дорогого друга, сидевшего рядом с ней на диване с узором из пальм; поза Тристана – расслабленная, а черные локоны ниспадали почти до плеч. Он и его жена Нэнси навещали Софи почти ежедневно, чтобы спасти от бесконечного одиночества, преследовавшего ее с тех пор, как муж уехал на войну. Но недавно Нэнси поехала в Сомерсет к заболевшей матушке, так что на этой неделе Тристан приехал один.

Чувствуя нежелание Софи разговаривать, он улыбнулся, показав ямочки у губ. Сжав ее руку, спросил:

– Посмотреть, кто это, Соф?

Она снова повернулась к окну. Занавеси трепетали на ветерке подобно лесу – словно упрашивали раздвинуть их и вглядеться в сгустившиеся сумерки.

Софи кивнула и заморгала, пытаясь отделаться от жжения в глазах, предвещавшего новый поток слез. Так продолжалось много дней с тех пор, как они услышали о битве при Ватерлоо. И каждый раз, когда по дорожке катился экипаж или раздавался конский топот, ее одолевали волнение и страх. Может, это Гарет, возвратившийся с войны? Может, новости о нем? Или известие о его гибели на поле брани?

Тристан выпустил ее руку и медленно встал. Высокий и изящный, он, как всегда, был модно, со вкусом, одет; приталенный черный фрак с полосатым жилетом и желтовато-коричневые брюки – все это прекрасно подчеркивало достоинства его фигуры.

Глядя на Тристана, идущего к окну, Софи тяжело вздохнула; она знала, что он беспокоился за Гарета не меньше, чем она. Тристан был ближайшим другом Гарета, его наследником и кузеном. Когда Гарет их покинул, именно он, Тристан, предложил ей поддержку, но напряжение последних месяцев сказалось и на нем: появились морщинки вокруг выразительных карих глаз, осунулось лицо, а обычную беззаботную веселость сменила серьезность.

Раздвинув занавески, он стал вглядываться в темноту. Софи молча наблюдала за ним, положив руку на округлившийся живот.

Судя по всему, происходившее имело какое-то отношение к Гарету; в противном случае Тристан успокоил бы ее в тут же секунду, как выглянул наружу.

Она молилась, чтобы Тристан увидел, как Гарет спешивается и входит в дом… Нет, не входит – почти бежит, чтобы побыстрее увидеть свою жену. Возможно, муж уже поднимается по ступенькам…