– Я частенько бываю здесь и навещаю хозяина. – Николас указал на Тынский храм на той стороне площади. – Он похоронен там. Я вновь хотел убедиться, что он не выбрался наружу. Шутка.

Сара нахмурилась, пытаясь вспомнить, что было написано о Тынском храме в пивном путеводителе.

– Тело эксгумировали, – подсказал Николас. – Первый раз – в тысяча девятьсот первом году, а вторично – год назад. Вероятно, теперь он полностью мертв. Абсолютно, я вам гарантирую.

– Тихо Браге! – торжествующе воскликнула Сара. – Он похоронен здесь!

Николас поклонился, признавая ее правоту.

– Но почему вы меня преследуете? – осведомилась Сара.

– Я ваш защитник.

Сара подавила смешок. Конечно, подумала она, ты сможешь прикрыть меня от пули, но только если она будет направлена мне ниже пояса!

– Разве я нуждаюсь в телохранителе? А вам известна какая-нибудь тайна, которую вы от меня скрываете?

– Чужая душа потемки, в том числе и ваша собственная, – уклончиво ответил Николас. – Не желаете выпить аперитив? В отеле «Четыре Сезона» смешивают превосходный «Беллини», лучший из тех, что мне доводилось пробовать за пределами Венеции.

Сара вздохнула, но не пошевелилась. В ее ушах до сих пор звучала речь кукловода насчет Венеции. Коррупция, грабежи, убийства… Что прятал Макс в отеле «Гритти Палас»?

– Когда вы встретили меня в аэропорту, вы сказали, что прибыли из Венеции, – начала она. – Зачем вы туда ездили?

– Чтобы забрать оттуда Сассоферрато[46], которого обнаружили во Дворце дожей. Маленький подарок Гитлера для Муссолини. Или, наверное, точнее будет сказать, если таковое слово можно употребить, «передарок»… Понимаете, изначально картина была позаимствована из коллекции Лобковицев.

– Вот что было в багажнике!

Николас кивнул.

– Но вдобавок Макс попросил вас отвезти какую-то вещь в Венецию, да?

– Да.

– Что именно?

– Букет цветов ко дню рождения маркизы Элизы. Она объявила, что они ужасны, и выбросила их в канал. Любовная размолвка, как я подозреваю.

Что еще за ерунда?