В столовой воцарилась тишина.
– Горный козел, пять букв? – спросила Сюзи.
– Ибекс, – отозвался Годфри.
Все по-прежнему не спускали глаз с Макса.
– Благодарю вас, – непринужденно произнес тот, обращаясь к Мозесу. – Скорее всего, вы отыскали просто старый ключ от одного из помещений, но я проверю по базе данных и отправлю его на экспертизу для датировки.
Он посмотрел на оробевших ученых.
– Если вы найдете что-нибудь новое, прошу вас приносить вещи Яне или мне. И, для сведения, я передал большую часть моих… принадлежащих моей семье замков и владений органам администрации тех мест, где они расположены. В Нелагозевесе и Лобковицком дворце откроются музеи. Замок Роуднице, когда закончится реставрация, будут сдавать напрокат кинокомпаниям, и доходы смогут обеспечить работу многим людям, включая находящихся здесь. Честь имею.
Макс покинул столовую. Нико следовал за ним по пятам.
Впрочем, как заметила Сара, ключ он положил к себе в карман.
– Влипли, – протянула Сюзи.
– Верно, – отрывисто заметила Фиона. – Это частный музей, а не государственный. Все, что здесь есть, – личная собственность князя.
Наступила короткая пауза, в течение которой каждый переваривал услышанное.
– Трудно все время это помнить, – мягко произнес Годфри. – Такое богатство в распоряжении одного-единственного человека…
Да уж, несправедливости на свете хватает, мысленно согласилась с ним Сара.
Однако Сару разбирало любопытство относительно ключа и того, как отреагировал на него Нико. По словам Дафны, каждый предмет на фамильных портретах имел значение, что-то символизировал. Какое значение имел ключик? Или он не представлял собой ничего особенного?
Нет, для Праги это было бы слишком просто.
– Мне нужно подышать воздухом, – выпалила она. – Никто не хочет пробежаться со мной по Оленьему рву?
Несколькими минутами позже она – как и предполагала – наткнулась на Макса, околачивавшегося возле Музея игрушек с какими-то бумагами в руках. Он отстегнул поводок от ошейника Морица, и пес мгновенно скрылся в направлении Оленьего рва. Они не спеша двинулись в ту же сторону. В такой ранний час территория Града была еще пустынной.
– В последний раз пятьсот семнадцать окон дворца стеклили заново по распоряжению моего деда в тысяча девятьсот тридцать седьмом году, – сказал Макс, кивая на бумаги, которые держал в руках. – Да и сейчас будут сплошные расходы.
Она коснулась его. Макс поглядел на нее, и его глаза сузились. Сара не была уверена, что может ему доверять, но в некоторых других вещах она не сомневалась.