— А что же случилось с вашим начальством?

— Слава богу, ничего не случилось, — рассмеялся Сергеев, каким-то каркающим смехом. — Он, директор, в отпуск уехал. А что, заслужил человек, столько лет без отдыхов работал. Прошу, — и.о. директора музея открыл новую дверь, пропуская Малинина на лестницу. Здесь, к счастью, свет горел. Это радовало, а то бы очень не хотелось идти по лестнице в потемках, силясь рассмотреть хоть что-то под ногами.

Дверной проем на третий этаж закрывала багровая пелена, сквозь которую было невозможно что-то разглядеть. Полог, или малый щит, как его еще называли, всегда устанавливали на месте совершения преступления. Он мешал заинтересованным взглядам, разглядеть детали преступления. В случае если кто-то попытается пробраться внутрь, или хотя бы дотронется до полога, сигнал об этом тот час же долетал до стражей, и нарушитель моментально выдворялся вон. Щит был довольно плотный, словно оконное стекло, поэтому преодолеть его можно было с помощью магии, либо использовав значительное физическое воздействие. Тем самым щит закрывал место преступление от осадков и всяческих птиц, сохраняя в целости улики и позволяя свободно, не отвлекаясь ни на что лишнее работать сыскарям.

Два стража, одетые в синюю форму, отпрянули от стены и, попытались закрыть своими телами дверной проем. Стражи были не знакомы — пришлось лезть во внутренний карман, за пропуском, который открывает любые двери. Жетон блеснул золотом. Оба стража моментально вытянулись по стойке смирно и отдали честь.

Один из них, высокий и худой как щепка, провел раскрытой ладонью над поверхностью щита, и тот мгновенно стал прозрачным. Малинин вошел, увлекая за собой зама генерального.

Огромный зал, наполненный ярчайшим светом, не позволяющий тени затаиться даже в самом укромном уголке. Куда-то вдаль уходят стеллажи с экспонатами. Дмитрий знал, что только на вид эти витрины, или в некоторых случаях колпаки, хрупкие. На самом деле они могли с легкостью сдержать упавшую на них сверху карету, запряженную лошадьми.

В центре выставочного зала суетились люди, вот к ним-то и направились.

Все собравшиеся в выставочном зале были как на подбор хмурые и небритые. Что и говорить ранний час, одних вырвали из постели, другие еще не успели смениться после ночного дежурства. О какой опрятной одежде и чисто выбритой физиономии может идти речь?

Малинин посмотрел на людей в надежде увидеть знакомых, все не так скучно будет. Знакомых сыщиков из родного отдела не было. Вообще сыщиков, даже из других городских, управлений не наблюдалось. Дмитрию удалось добраться до места преступления раньше прочих. Из знакомых был только штатный маг с помощником, да эксперты-криминалисты, которые дружной толпой, закрыв весь обзор широкими спинами, толпились возле одного из стендов. Толпу создавали и стражи, которые не помогали, а только мешали, толкаясь и заглядывая везде, где только могли.

— Чего украли? — спросил Малинин провожающего. Не хотелось мешать специалистам, осматривать место преступление. Успеется еще с ними, и поздороваться и посмотреть на пустую витрину.

— Простите?

— Мне сказали, что из музея было похищено что-то ценное, а о том, что именно не слова. Вот я и хотел бы знать что, как, и какую ценность имеют похищенные экспонаты.

— По поводу того, как украли, сказать ничего не могу. Об этом нужно экспертам судить. А украли ценные и весьма дорогие вещи. Главное это корона, примерно пятнадцатого века. Она принадлежала дочери кайзера Германии Софии, которая была отдана в жены старшему сыну тогдашнего правителя Орды. Когда ее муж взошел на престол вся, власть фактически перешла к ней. Умная бабенка была, а муж тюфяк и размазня, не вылезал из пиров и собственного гарема. Она и прибрала всю власть к своим рукам. Фактически правил муж, но все его монаршие функции сводились к тому, что подписывал бумаги, которые ему заботливо подносила София. Талантливая, умная расчетливая женщина встала у руля, что уж таить, великого государства. Впервые у Орды появился не только хороший полководец, но и грамотный политик, управленец, который поднял всю экономику на совершенно новый уровень. Одно то, что за период ее правления не было ни то, что крупного конфликта между Ордой и Россией говорит о многом. Мне кажется, она была довольно умной, чтобы понимать — война не нужна ни кому. Война это регресс культуры и крах экономики. Не нужна была ей война, так же как и нам. Подобные промежутки мира чрезвычайно редки между двумя великими державами, всю историю взаимоотношения которых, составляют непрекращающиеся войны…

— Спасибо за краткую лекцию, но историю своей страны я, худо-бедно, знаю, — прервал Малинин и.о. Чувствовалось, что Сергеев оседлал своего любимого конька, и если сейчас не заткнуть этот фонтан красноречия, то он будет бить даже не струей, а потоком. Не любил Дмитрий тратить время понапрасну, а еще больше не любил малоинформативных лекций, не имевших к делу никакого отношения. — Меня интересует не историческая, а сугубо материальная ценность украденного.

— Ценность? — и.о. директора разродился писклявым и до ужаса противным смешком, за который тут же захотелось съездить ему по роже. Но Малинин сдержал в себе это вполне понятное человеческое желание — представитель власти как ни как. — Ее стоимость может покрыть весь городской бюджет. Что удивлены? Да на этой маленькой короне столько редких, подчеркиваю редких и баснословно дорогих камней столько, что вам и не снилось. А историческая ценность?

Нет, на счет городского бюджета, это он, конечно, загнул. Корона должна быть маленькой, на женскую голову. Тем более корона далеко не самого богатого государства и предназначенная не для наследника рода. Скорее это будет что-то типа женского обруча, только немного большего размера. Следовательно, и драгоценных камней на ней много не поместиться. А историческая ценность вообще понятие растяжимое.

— Понятно. А что же другие вещи, — видя замешательство Сергеева, Дмитрий пояснил. — Вы же сами сказали, что было похищено несколько вещей, а рассказали, пока, только про одну. Вот я и намекаю, не продолжить ли вам свой рассказ и про прочие предметы?

— Так вот вы про что!

— Да я про это.

И.о. проигнорировал неуклюжую шпильку в свой адрес и начал рассказ.