— Держитесь подальше от этих проклятых клумб, мисс Джессика. Если хозяйка увидит, что их топчут, она будет ругать меня.

Целую неделю я по пятам ходила за ним в надежде выудить у него какую-нибудь информацию. Я собирала цветочные горшки, наблюдала, как он подрезает ветки и выпалывает сорняки. Он сказал:

— Что-то вы очень заинтересовались садоводством, мисс Джессика.

В ответ я улыбнулась, не объясняя ему, что меня интересует прошлое моей семьи.

— Ты ведь работал и в Оукланд Холле? — сказала я.

— Да, было такое время.

— Лучшие дни, конечно.

— Какие лужайки! — воскликнул он в экстазе. — А трава! Лучший торф во всей местности. Только повернешься, и все уже в порядке, все растет.

— Щедрость природы. Она и к тебе щедра, — добавила я.

Он подозрительно посмотрел на меня, раздумывая о моих словах.

— Почему ты оставил Оукланд Холл, хотела бы я знать.

— Я пришел сюда с вашей матерью. Я верно служу ей, — он как бы вглядывался в прежние времена — до того, как щедрость природы превратила его в Беднягу Джармина. Он оперся на лопату, и глаза его затуманились. — Это были хорошие дни. Не думал, что все это скоро окончится. И вдруг…

— Да, внезапно, — подсказала я.

— Хозяйка послала за мной. «Джармин, — сказал она, — мы продали дом и переезжаем в Дауэр Хауз». Меня будто ударили по голове, хотя кое-кто уже поговаривал об этом. Она сказал: «Если ты переедешь с нами, то получишь домик и участок земли. Ты смог бы жениться». Это было начало. Скоро я стал отцом.

— Ты сказал, что были разговоры…

— Да, разговоры. Кое-кто знал о том, что произойдет. В семье были игроки в азартные игры. Старый мистер Клэверинг любил это, и, говорят, он потерял довольно солидную сумму денег. Появились закладные векселя, а это плохо. Ведь то, что плохо для хозяев, не годится и для слуг. Итак, они почувствовали приближение грозы. Мы все знали об этом, ведь нам часто не платили по несколько месяцев за работу. У некоторых семейств это входит в привычку, но Клэверинги не из таких. Затем приехал этот человек и купил имение. Рудокоп приобрел каким-то образом состояние. Приехал из-за границы.

— Почему же ты не остался работать у него?

— Я люблю постоянство, и, кроме того, у меня появился свой дом.

У него было одиннадцать детей, значит, все это, должно быть, произошло двенадцать лет назад. Годы можно было считать по детям Джармина, но люди не могли запомнить их всех и старались запомнить то, что произошло в год рождения каждого из них.

— Все это случилось до моего рождения, — продолжала я, стараясь вести разговор в нужном направлении.