– Вход в систему, – вкрадчиво выговорил голос игрового интерфейса . – Начальные данные?..
Я медлила.
Альфа– Геспин.
Планета Забвения.
Служба Изысканий.
Соппат.
Может, в нас тоже играют, а мы не знаем? И все эти звёзды, и весь этот смысл, и эти войны... "вход в систему, начальные данные"...
Я резко оборвала контакт с информом. Потёрла лицо, приходя в себя. Встала, подошла к окнам, раскрыла панель. Ледяной ветер с воем ворвался в комнату, сыпанул в лицо мелким дождём. За деревьями глухо рокотал сошедший с ума океан.
На Планете Забвения в непогоду мы прижимались друг к другу, отдавая тепло и уверенность в том, что всё будет хорошо. Я прикрыла глаза и почти сразу же ощутила живое присутствие детей; мы были семьёй, настоящей семьёй в самом изначальном смысле этого древнего слова...
Я – десантник. А это значит – убийца. Без вариантов. Девять кругов на Альфа– Геспине меня учили убивать. Девять кругов ада за неполных три года. Я прошла их все до единого. А потом я служила Федерации. Как могла, как умела, как учили. И – убивала. Людей, как на мятежных Ласточке и Сиреневом Шаре, ольров – везде, где мы с ними сталкивались. Мои руки в крови не то, что по локоть, по самую шею. Я перестала считать "свои" трупы где– то на четвёртом десятке. Со смертью свыклась еще раньше.
Железная Гарпия, так меня звали. На Ласточке прозвищем наградили. Не ольры доконали, свои. Если двуногих без перьев с Ласточки ещё можно было называть своими…
Расклеилась я на Планете Забвения, совсем расклеилась, да. Не сразу. Только после того, как потеряла безвозвратно то, что не очень– то поначалу ценила. Любовь и заботу единственного во всей Вселенной человека, который разглядел во мне то, что я с таким усердием топтала в себе столько лет.
Не надо было мне возвращаться! Уж как– нибудь дожила бы век…
***
Утро занялось холодным, ветреным, на удивление неуютным. Штормовые облака рвались неровными лохмами, неслись куда– то за горизонт, на закат. Деревья трепало, цветы лежали без сил на клумбах. Вставать не хотелось. Сон коварно подкрадывался и брал на абордаж. Так, Эни, ты космодесант или кто... Встать. Потянуться. Открыть оконную панель.
В комнату потёк свежий воздух, наполненный сырыми запахами непогоды. В голове сразу же прояснилось. Ничто так не бодрит, как насыщенный холодным кислородом воздух...
Я спустилась к набережной. Забросало мусором, ясное дело. Роботы– уборщики уже пыхтели, расправляясь с завалами. Ветер гнал ободранные с деревьев листья, швырял их в волны. Волны тяжко бились в гранит, вспухая белой пеной. Громко орали жёлтые птеродактили, поднятые бурей из своих гнёзд. А где– то высоко– высоко неспешно парили местные "орлы", с весьма солидным размахом крыльев. Как я их понимала! Грудью на поток, и бешеный ветер подхватит, поддержит, подарит хмельной восторг настоящего полёта.
Я сунула озябшие кисти рук подмышки. Жара ещё вернётся, лето в этой части Океании в самом разгаре. Потом будет тёплая осень... а зиму, я, пожалуй, уже не встречу...
Что толкнуло меня сойти с набережной? Не знаю. Какое– то тревожное странное ощущение, что надо спуститься и пройти за скалу, туда, где я всегда разводила огонь. При том, что пляж то и дело захлёстывали волны.
Я обогнула скалу. И увидела лодку, выброшенную штормом на берег. Рваное полотнище паруса сверкало яркой зеленью, вспыхивая на солнце крупными золотыми искрами...