Я вздрогнула. Нехорошо, конечно, о покойниках дурно отзываться, но Геля была престранной личностью и подарки от неё были из разряда "возьми из ремонтной мастерской штурмовой бластер, сунь в рот дуло и проверь, забыли техники из него батарею вынуть или не забыли".

    – Ты ведь знаешь, мы с Гелей росли вместе. Наша команда увлекалась репринтингом, и учитель однажды посоветовал нам издать свою собственную книгу. Вот она, – Лида постучала по обложке. – Каждый написал какую– нибудь историю, настоящую или выдуманную, эссе, очерк о путешествии, кто хотел – сделал рисунки. Геля написала "Сказку о забытом времени", например.

    – А ты – стихи, – сказала я понимающе.

    – Нет, – Лида улыбнулась, отчего на её щеках появились ямочки, – совсем как когда– то. – Удивись, я тогда не писала стихов. Я неплохо рисовала, знаешь ли. Хотела стать дизайнером по графике... Не сложилось. Эта книга – единственная, остальные экземпляры утрачены. Геля оставила её тебе. Вот здесь, смотри, – её подпись.

    – Странно, – сказала я. – Почему не тебе?

    – Не знаю... В последний раз, когда мы виделись, она сказала, – передаю дословно, – что "хочу отдать эту вещь Энн Ламберт. Если не успею или не сумею, передай ей ты, пожалуйста".

    – Откуда она могла знать, что я вернусь? – напряжённо спросила я. – Вы же все меня похоронили! Это вообще случайность, что я вернулась!

    Лида пожала плечами. Протянула мне книгу:

    – Возьми. Твоё.

    Книга оказалась неожиданно лёгкой. Репринт, конечно же, не настоящая бумага. Стройные строчки оглавления... Орнамент сбоку, на полях. Дети Ясной Поляны писали свою книгу на русском языке, конечно же. Я не знала русского и не могла сказать, где в оглавлении указана Гелина сказка, с какой страницы она начинается.

    Забавно. Ангелина Гартман, глава Сопротивления Ясной Поляны, впоследствии – адмирал Третьего флота Земной Федерации, личность, еще при жизни ставшая легендой, в юности сочиняла сказки.

    А я в юности лечила людей. Тоже забавно, если вдуматься.

    Маленький жёлтенький птеродактиль сел на траву, раскрыл зубастый клюв и тоненько выговорил: "Пинь– пинь".

    – Кыш!– смешно махнула рукой Лида. – Кыш отсюда!

    Рукокрылое легко снялось с травы и метнулось длинным зигзагом в сторону набережной. Я проследила тварюшку взглядом.

    – Возьми, – Лида протянула мне плисс визита. – Прямой доступ. Если возникнут вопросы или проблемы – всегда обращайся.

    Я взяла, поблагодарила. Мы простились. Откуда– то из– за дерева бесшумно возник господин Либавин (портал там, что ли? Или весь разговор стоял, слушал и, может быть, даже записывал?) Ответственный секретарь проводил меня к набережной, вежливо попрощался. Глайдер стоял там же, никто его не занял. Или это была уже другая машина?

    Я положила книгу на соседнее сиденье. Почему– то не хотелось прятать её в багажный карман. Закрыла колпак и назвала автопилоту глайдера координаты "моего" острова. Машина запустилась, вырулила на мост и понеслась над океаном.

    Я вдруг почувствовала себя выжатой досуха. Будто пропустили через сушильный агрегат. Высвистело все силы, до последней капли. Приеду на место, первым делом упаду и буду спать, спать, спать. Обдумаю разговор, когда высплюсь как следует.

    Завещанная мёртвой легендой книга бросала на спинку сиденья светлые блики.