Гилэстэл направился к двери. Взявшись за ручку, оглянулся на полукровку.

— И Астид, прошу. Умерь свой пыл. Сделай все быстро. Без лишних мучений.

Дверь за князем затворилась. Астид прикрыл глаза, нараспев выдыхая протяжные слова заговора. Красный рубец побледнел и разгладился. Полукровка провел ладонью по ровной белой коже.

— Тогда это будет неубедительно.

Ригестайн очнулся на другое утро. Из открытого окна доносился щебет птиц. Он разлепил веки и недоуменно оглядел чужую комнату. Вспомнив последние события, Ригестайн дернулся, откинул мягкую простынь, которой был укрыт. Сел, с изумлением оглядывая свое нагое тело. В том месте, где должна была быть нанесенная Ястребом рана, алел лишь свежий шрам.

— А, проснулся! — в комнату заглянул Гилэстэл. — Доброе утро.

Ригестайн поспешно набросил на себя простынь.

— Ваша светлость?

— Ты у меня в доме, — сказал князь, видя недоумение в глазах Ригестайна. — Не тащить же тебя, окровавленного, домой? Тетушка Ануэльда очень бы огорчилась.

— Она знает, где я?

— Конечно. Я известил твоих родных, что ты погостишь у меня несколько дней.

— Благодарю, князь. Вы так добры. Давно я здесь?

— Два дня.

— Два?! Но рана…

— Я подлатал тебя немного.

Ригестайн недоверчиво смотрел на полуэльфа.

— Так вы… вы не просто лекарь? Вы тоже…? Как Астид?

— Да, умею кое-что, — улыбнулся Гилэстэл. — Как ты себя чувствуешь?

— Превосходно, — прислушиваясь к себе, ответил с улыбкой Ригестайн. Но улыбка тут же сползла с его лица. — Я поступил неправильно, оставив Ястреба в живых. Ввязал вас и Астида в свои семейные дела. Мне так неловко. Вы столько сделали для меня, а я…

— Ты поступил благородно и честно. И наша помощь тебе искренна и бескорыстна.