— Убийца! — со всех сторон неслись негодующие людские вопли, адресованные Ястребу. Люди лезли на арену, намереваясь расправиться с ним. Астид с князем прорвались к Ригестайну.
— Идем, Ригестайн. Вставай же, — перекинув его правую руку через свое плечо, Гилэстэл поднял раненого.
— Ваша светлость? — вгляделся Ригестайн в голубые глаза под маской. Повернул голову налево. — Астид!
— Я тебе говорил, что благородство — не лучший помощник в бою? — укоряющее бросил ему полукровка.
Они потащили Ригестайна к выходу с арены. Сквозь рев толпы Гилэстэл различил крик Ястреба.
— Вызов! Я бросаю новый вызов! Сарыч! Я вызываю тебя на поединок!
Гвалт стих. Полуэльфы остановились, помогая Ригестайну держаться на ногах. Толпа, окружающая Ястреба, расступилась. На его лице под растрепанными волосами наливался кровоподтек, из разбитой губы текла кровь — кто-то успел приложить свой кулак. Среди гомона голосов снова раздался голос Ястреба.
— Я вызываю Сарыча на новый поединок. До смерти.
Правила «птичьих боев» знали все. Победителю прощалось многое. Вызывающий на поединок, будь он хоть убийцей, вором, должником, был свободен до поединка. Вызванный на поединок не имел права отказаться — он считался проигравшим, и немедленная смерть была его участью. Бой давал шанс остаться свободным и живым.
Ястреб ждал, сверля глазами Ригестайна. Тот сморгнул красную пелену с глаз, медленно снял маску. Астид расслышал вздохи и восклицания тех, кто узнал арфиста.
— Скажи, что принимаешь вызов, — прошептал на ухо Ригестайну князь. — Скажи, что требуешь схватки гнезд.
Ригестайн взглянул на князя с испуганным недоумением. Тот ободряюще ему моргнул.
— Я принимаю вызов, — выдохнул Ригестайн. — Мое гнездо против твоего.
Зал всколыхнулся — гнездовые поединки случались нечасто. Ослабевший от боли Ригестайн осел в руках полуэльфов.
— Когда? — требовательно вопросил Ястреб.
— Когда? — заволновались зрители.
За Ригестайна ответил Гилэстэл.
— Как только Сарыч сможет драться.
— Через месяц? — усмехнулся Ястреб.
— Через три дня, — последовал спокойный ответ.