Нам не нужны медали-

Нам нужен толстый кошелек,

Набитый серебром.

А коль расщедрится царек,

И золотом возьмем.

Держись, солдат! Крепись, солдат!

Рога трубят тревогу.

В бою тебе и черт не брат,

И бог не за подмогу!

Астид лишь усмехался, внимая вдохновенно орущим песню наемникам. Проходя мимо буковой рощи, успел заметить, что лагерь эльфов пуст.

Перевалили холмы, прибавили ходу. Шли, почти бежали, уже молча, сберегая дыхание. Остановились на краю широкого ровного луга. Солнце выползло из-за гор, забликовало на оружии и кольчугах. Далеко впереди Астид разглядел темную полосу — строй противника. По рядам пронесся приказ.

— Лучники вперед!

Перед шеренгой Астида в три ряда выстроились ратники, вооруженные короткими луками.

— Энто, Змей, — ткнул его локтем Онкрам. — В паре работаем.

Астид кивнул. В масштабных сражениях ему участия принимать не приходилось. Он предпочитал отвечать сам за себя. И быть мясом в сегодняшней бойне ему не улыбалось. Не за тем он сюда явился.

Битва обрушилась на них, как волна в штормовом море. Воздух засвистел стрелами, загремел криками, затрясся топотом. Сшиблись с противником. Пронеслась конница — своя и чужая, сметая всё на своем пути. Все бежали вперед, по телам, спотыкаясь и крича, стараясь заглушить страх. Астид отбросил щит с торчащими в нем стрелами, и рубил направо и налево, не разбирая, где кто — лишь бы самому не попасться под чужой меч. Онкрам жался к нему, норовя стать спиной к спине, и невероятно мешал. Астид оттолкнул его, отпрыгнул в сторону, выкрикнув защитное заклинание. Там, где он только что стоял, возник веладийский всадник, и Беспалый рухнул замертво с разрубленной головой. Астид метнул в конного кинжал, пробив ему шею над кожаным доспехом. Подскочил, довершая дело мечом. Выдернул клинки, перехватывая крепче скользкие рукояти. У лица просвистело чужое лезвие, и, напоровшись на невидимую защиту, соскользнуло. Астид лишь на мгновение увидел ошеломленные глаза нападавшего. В следующий миг голова противника уже скатилась под ноги.

Улучив время, он огляделся вокруг. Веладийцы наседали, давя сеттийцев конницей. Астид смахнул мечом всадника с проносящегося мимо коня, и вскочил в седло. Стало видно чуть лучше. Суетливое мельтешение неподалеку привлекло его внимание. В гуще наседавших пехотинцев, яростно оскалившись, бился светловолосый эльфенок. Один.

— Элеас! Элеас!

Астид обернулся на крик, едва различимый в какофонии боя. Доэйр с двумя эльфами, кося мечом встающих на его пути противников, пробивался на подмогу. Но был еще далеко. А Элеас, заваленный телами поверженных врагов, залитый их кровью, уже изнемогал. Астид бросил коня на толпу, окружающую светловолосого эльфа. Через минуту она ощутимо поредела. Конь завизжал, рухнув с вспоротым брюхом. Астид спрыгнул наземь, выдернул юношу из груды мертвых тел, вытащил на свободное пространство. Они обменялись быстрыми взглядами, и, встав бок о бок, подняли мечи навстречу обступившим их воинам. Астид успел свалить троих, один из которых метил в мальчишку, прежде чем к ним присоединился Ястреб с двумя товарищами. Тут уж дело пошло совсем хорошо.

Бой закончился задолго до полудня. Веладийцы отступили. Прозвучал горн. Астид, не в силах разогнуть задеревеневших пальцев и покачиваясь, оглядел усеянное трупами поле. Увиденное ему не понравилось. Такое месиво было не для него. Он любил убивать по-другому.