— Поможешь?
— С радостью!
Однако чинить было нечего: крылья планера оказались повреждены безнадёжно, хвост погнут… Зато в обшивке кокпита Риша нашла несколько чешуек сварта:
— Держи! Тебе и мне.
— Зачем? Какая в них ценность? — пожал плечами расстроенный из-за потери планера пилот.
— Память об этом дне!
Гаус качнул хвостом, но взял из рук девочки одну чешуйку: «Мало ли — обидится». Мысли его были заняты произошедшим, собственными действиями, возможными последствиями. В башне его ждал тяжёлый разговор с командиром, но Гаус был доволен: он не зажмурился до самого удара. Это было главным, прочее — не имеющим решающего значения. «Надо быть героем, особенно в чужих глазах. Тогда всё остальное, вся удача жизни — будет на твоей стороне. Нет ничего приятнее, чем чувствовать себя лучшим!» — такова была философия молодого пилота.
— Дойдёшь сама до дома?
— Шутишь? Конечно! Могу и тебе показать дорогу к башне.
— У меня компас есть. А карты мы помним наизусть.
— Здорово! Спасибо, что пришёл на помощь!
— Защищать вас — наша работа, — Гаус прикоснулся левой рукой к щитку на плече.
Подходя к башне, он вытащил из кармана чешуйку сварта и кинул в сторону леса: «Какой в ней толк? Мусор».
Глава 5. Договор
— Пилот-ученик Гаус! Ты утверждаешь, что оказался у Чёрного озера случайно?
— Да, командир Пикофарад.
— У тебя есть какие-нибудь подтверждения нападения сварта?
— Я видел его своими глазами. Да я буквально врезался в него! Если хотите, та девочка из деревни может всё рассказать. Я потерял сознание от удара, так что не могу точно знать, что случилось дальше. Кажется, сварт утонул в озере.
— Свартов здесь не было очень давно. Появление сварта может означать, что дикари нарушили договор.
Гаус стоял в самом центре зала собраний, на белой линии, разделяющей помещение надвое. У окна, за большим столом, на котором были разложены карты, сидели магистр Зуверт, командир Пикофарад, командир Латес и двое старших пилотов.