– Вы всю ночь мокли на яхте в бухте?

– Нет. Сам Цивелос вышел на берег нас встречать. Мы даже пообедали на яхте вместе с ним.

Беспокойство закралось в душу Аурелии:

– Они с этим греком в сговоре?

– По правде говоря, я так не думаю.

– Хочется надеяться, что ты не ошибаешься…

Она сжала руку Давида. Он, сам того не желая, сам попался в ловушку Избранных. Этот таинственный грек на яхте, разумеется, их сообщник. Равно как и Анаис. Но как ему все это объяснить, не вдаваясь в подробности, не раскрывая истинной причины его появления на острове?

Аурелия сама легко бы нарушила клятву, данную Зевсу. Но разве мог он предоставить ей такую возможность? Теперь Давид, как и она сама, оказался в полном распоряжении этих Избранных. Если девушка нарушит данное им слово, разве не рискует она в таком случае свободой своего друга, да и своей собственной? Им бы ничего не стоило запереть их обоих на этом острове и никуда не выпускать.

До сего дня все эти игры напоминали, как ни странно это звучит, неприличные детские шалости. Но ведь дети, оставшись без присмотра, могут заиграться и совершить непоправимые ошибки.

Аурелия едва удержалась от того, чтобы броситься к открытой двери на свободу. Но в тот момент, когда она уже собиралась все рассказать Давиду, таинственный шепот, прозвучавший где-то совсем рядом, заставил их обоих вздрогнуть от неожиданности. Они даже обернулись, чтобы посмотреть, откуда он прозвучал:

– Аурелия! Не забудь, ты же обещала…

Они посмотрели наверх, и им обоим показалось, что они заметили мелькнувшие в потолочном отверстии бледные тени.

– Это – акустический эффект, – прошептал Давид, склонившись к самому уху Аурелии, – оттуда, сверху, они слышат, о чем мы тут с тобой говорим, так же хорошо, как мы слышим их шепот…

Помолчав, он добавил:

– А о каком обещании идет речь?

Вместо ответа Аурелия крепче сжала руку музыканта. Она перебирала в уме все возможные способы уйти от выполнения данных им обещаний, но все напрасно, она не видела другого способа уйти отсюда, кроме как выдержать последний экзамен. Но если раньше она мечтала заполучить Давида, готового исполнять ее малейшие прихоти, то теперь ей претила сама мысль о том, чтобы заставить своего друга идти у нее на поводу ради забавы Избранных. Это похоже на насилие. Нет, она не такая, как они. Никогда она не будет получать удовольствие от такого принуждения! Она не сможет подчинить себе человека, который пришел к ней на помощь, который любит ее настолько, что пошел на такой риск!

Аурелия не знала, что предпринять в такой ситуации, и замерла в нерешительности, вцепившись в руку Давида, невольно изо всей силы вонзив ногти в его ладонь. А он не убирал руку, внимательно глядя на нее своими глазами цвета крепкого кофе, которые так восхитили ее в первую встречу на набережной Корниш, сто лет тому назад… Ей вдруг вспомнилось, как она бродила по городу в поисках своего прекрасного незнакомца, как подолгу стояла напротив его ветхого дома…

– Что это за история с обещанием? Расскажи…

Она склонила голову, не в силах вымолвить ни слова. Не дождавшись ответа, Давид высвободил свою руку и встал:

– Если хочешь позабавиться со своими друзьями, то я пойду. Выкручивайся сама.