– Нет-нет, уж слишком по-хозяйски мы тут устроились, – сказал он, собирая солдатиков. – Джонатан, поди сюда! Извините. Жена не выносит, когда я занимаюсь бумагами в отпуске. Приходится использовать каждую минуту. (Мальчик возил машинку по стеклу, не обращая на него внимания.) Не притворяйся, что меня не слышал. Ты все еще хочешь крем-соду?

Мальчик поплелся к отцу. Тут снизу раздался крик. Дулси лежала на боку после неудачной попытки отбить мяч, а ее соперница радовалась блестящему удару. Дулси шлепала по корту ладонью. Мужчина кинулся к перилам:

– Что там? Вы видели?

– Кажется, она проиграла.

– Кто?

– Дулси.

– Ну слава богу!

– Они закончили?

– Нет. У них ничья. Два-два. Придется играть еще один гейм.

– Как увлекательно… – вяло протянула я. – И полезно для вашей работы.

Он улыбнулся.

– Вот только ни одна ручка не пишет. У вас случайно нету?

– С собой – нет.

– Придется идти вниз. А что вы читаете?

Я показала ему обложку.

– И как, интересно?

– Не знаю. Зависит от того, любите ли вы Плантагенетов. Мне трудно им сопереживать.

– Зачем же вы тогда это читаете?

– Потому что не взяла ничего другого.

– А… Я тоже раньше совершал эту ошибку. Теперь у меня вообще нет времени на романы. Зато чемодан собирать легче. – Он протянул мне ладонь в чернильных пятнах: – Виктор Йеил. Очень приятно.