– Успокойся, у тебя же сердце не выдержит. (Назар притихла.) Хорошая девочка. Побереги силы.

Пончо взбежал по ступеням, пересек веранду и в дверях остановился:

– Merci, Monsieur. Je ne sais pas pourquoi votre chien me déteste autant. Mais je suis content que vous soyez de retour[17].

– Le jaune la rend de mauvaise humeur[18], – ответил директор. Затем вновь сел на качели и обратился ко мне: – Простите, что заставил ждать. Не перестаю удивляться, как быстро копится работа в мое отсутствие. Столько дел… – Выпив кофе одним глотком, он опрокинул чашку на блюдце и стал следить, как растекается темная гуща. – Вы спрашивали о Маккинни?

– Нет, сэр, я еще с Фуллертоном не закончила.

– Тогда советую спешно сменить тему. – Он постучал по перевернутой чашке пальцем. – Не испытывайте мое терпение.

Поразмыслив, я отступилась.

– Вам удалось что-то сделать для Мак?

– На этом фронте, увы, похвастаться нечем. Не могу вдаваться в подробности, даже не просите, я и так превысил свои полномочия, но у меня было несколько встреч по поводу Маккинни, и, к несчастью, ей придется покинуть нас.

Это было ожидаемо. Чего я не ожидала, так это чувства полной опустошенности внутри.

– Когда?

– Завтра утром, и как можно раньше.

– Вы же знаете, она ничего не доделала. Если вы сейчас ее выгоните, получается, все это время она работала впустую. Вы ведь это понимаете?

– Понимаю. Весьма прискорбно. – Он поднял чашку, и на блюдце показался бугорок кофейной гущи. Добрых полминуты он изучал разводы на ободке чашки. – Я упорно отстаивал ее интересы перед попечительским советом. Возможно, даже слишком упорно. Они были мной недовольны. Беда в том, что имеются прецеденты. Не на моем веку – эти данные я нашел в архивах, – но тем не менее подобные случаи уже были, а мы должны обращаться со всеми одинаково. Я не любитель насаждать правила, Маккинни это знает, но в ее случае у меня нет выбора. – Он сунул чашку из-под кофе мне под нос: – Что это, по-вашему? Военный корабль? – Его палец указывал на темные потеки, но я не различала никаких очертаний, никаких знамений – просто кофейные разводы. – Не берите в голову. Спрошу у Гюльджан.

– Вы правда ничего не можете сделать?

– Я сделал все, что было в моих силах. Мне не хочется вынуждать ее уехать, но мой долг – служить Портмантлу. Бог даст, прибежище будет работать еще долго после того, как Маккинни и мы с вами окажемся в могиле. Вот что я должен учитывать.

– Но Портмантл уже не будет прежним, – сказала я.

– Разумеется, Маккинни будет не хватать. Но вы привыкнете.

– Я не об этом, сэр. Ее отъезд повлияет на всех.

– Не понимаю вас.