Я решил, что ты должна засыпать без снотворного, просто потому, что тебя гладят по головке. Так поступала наша мама, когда мы болели, – клала руку на голову и тихонько напевала. Сидя на краю твоей кровати, я напевал колыбельную своей мамы. Простенькая песенка, никаких вокальных изысков.

Ты уже расслабилась, немного разжались скрюченные пальцы, стали мягче черты лица… Как хорошо, что тебе удастся заснуть без лекарств!

Но я рано обрадовался.

Вдруг глаза нараспашку и резкий голос:

– Ты должен петь, Тео!

– Я пою. Слишком тихо, Эдит?

– Пойдем!

– Куда?!

– К роялю, репетировать!

– Эдит, какая репетиция? Тебе нужно спать, а не петь.

– Петь буду не я, а ты! Ты станешь великим певцом. Только для этого нужно репетировать по многу часов в день.

Я не понимал, что происходит. Что за бред – я стану великим певцом! Никогда не жаждал вот такой славы.

– Давай поговорим об этом завтра?

– Я повторяю: ты должен петь!

– Хорошо, я буду петь, танцевать, играть на виолончели или большом барабане, стану шпагоглотателем… хоть президентом, только завтра. Ложись, я еще спою. Нужно же певцу репетировать…

– Дурак! Можешь сколько угодно сопротивляться, я сделаю из тебя певца!

– Может, не надо?

– Я лучше знаю, что надо, а что нет.

Этот ответ я слышал потом много раз.

Укладываясь поудобней, ты бормотала: