Сынару жестом приказала мне отойти и замерла с распростертыми над телом дочери руками. На этот раз шаманка не пела, а произносила короткие отрывистые фразы теперь уже точно на незнакомом языке, и не на том, что пела у ручья. Мне показалось, что кожа Тояны чуть потемнела, словно приобрела живой оттенок.

Сынару отступила от алтаря за край каменного круга и встала рядом с нами.

— Осталось недолго, — тихо произнесла она, и в тот же миг черная колонна в центре дрогнула.

По поляне прокатился низкий, на грани слышимости рокочущий звук, и четкие очертания стелы поплыли, заструились, будто это был не камень, а плотный черный дым. Медленно, клубясь, странный дым осел на постамент, полностью скрыв его, но не потек дальше, а начал едва заметно, постепенно ускоряясь, вращаться против часовой стрелки — в ту же сторону, что и тучи над ним.

Как завороженные мы молча смотрели на это коловращение. Огромный «бублик» стал проваливаться в середине и вскоре на месте постамента кружилась пятиметровая угольно-черная воронка с волнистыми краями. Из низкого облачного купола вдруг сорвалась короткая фиолетовая молния и беззвучно ударила в воронку. За ней — вторая, третья…

Мы стояли у края каменного круга, не в силах ни помешать происходящему, ни ускорить его. Я почувствовал, как обе женщины почти одновременно взяли меня за руки, и по телу побежали быстрые теплые волны. Тогда я сосредоточился и пустил через руки ответные импульсы. Через секунду в области пупка словно вспыхнуло крохотное солнышко, заливая все изнутри живительным золотистым светом. Этот внутренний свет растекся по телу, по рукам перелился к моим партнершам, и кожа у всех троих вдруг разом засветилась знакомым розоватым сиянием.

— Ну и ну! — раздался насмешливый, холодный голос, и прямо из воздуха на каменные плиты перед нами шагнула тонкая фигура в темном плаще с капюшоном. — Какая встреча! — улыбнулась Нурия, откидывая капюшон. — Все нужные личности в сборе. Прекрасно!

Она была среднего роста, фигурка без особых излишеств, как любил выражаться мачо Полосухин. И ничего в ней не было грозного или страшного. Подумаешь, черный мадхъя!.. Собирали мы таких на Привозе пачками… Однако от этой женщины исходила волна такого ледяного равнодушия и жестокости, что напрочь отшибала малейшие желания воспринимать ее как особу противоположного пола со всеми вытекающими.

Нурия прошлась между нами и алтарем с телом Тояны и повернулась к нам лицом, сложив под небольшой девичьей грудью тонкие руки с длинными нервными пальцами.

— Вы мне здорово надоели, господа и дамы, — тем же ровным без эмоций голосом сказала она. — И я имею желание прикончить вас немедленно.

— Рискни здоровьем, — ухмыльнулся я, внутренне готовясь к смертельной схватке.

Ксения и Сынару тоже слегка шевельнулись, и кожа их засветилась чуть ярче.

— О, да вы неплохо подготовились к нашей встрече! — чуть приподняла орлиную бровь Нурия. — Даже общий полевой эгрегор материализовали? Но вас это не спасет, жалкие людишки! Вот-вот появится тот, против кого все ваши магические штучки окажутся детскими игрушками.

— А самой слабо? — снова подначил я. — Или боишься снова по физии получить?

— Дами-ир, как ты предсказуем! — протянула мадхъя. — Ну, разве таким должен быть воин-шакти? Ты даже не смог пройти в астрал — тебя было так легко напугать!

— Еще успею и туда, если понадобится, — отпарировал я, слегка уязвленный: вот кто мне все-таки помешал тогда. — А что будешь теперь делать ты? Не думаю, что Двуликий станет вникать в наши разборки и уж тем более договариваться с тобой.

— Ты уверен?

Нурия вдруг повернулась к алтарю и вытянула к нему руки. С ее пальцев сорвались две извилистые ленты ослепительно синего пламени, окутали неподвижное тело Тояны и растаяли. А с ними исчезло и тело.

— Вот так, Дамир! — снова улыбнулась мне мадхъя и шагнула на алтарь. — Демон Ночи возьмет мое тело, и я заберу его Силу. И тогда…

Она не договорила. Черная воронка у нее за спиной всколыхнулась, из нее вверх ударил столб фиолетово-зеленого света и сквозь него медленно протаяла апокалиптическая фигура монстра.