– Как дела?
– Хотел бы быть где-нибудь в другом месте, – сказал он.
– И я.
– Не уверен, что смогу проехать всю дорогу наедине со своими мыслями. Можем просто повисеть на телефоне?
– Конечно.
Она была рада тому, что можно отвлечься и ненадолго задвинуть в дальний угол чувство вины перед сестрой. После долгого молчания Надя уже было подумала, что связь прервалась.
– Без обид, но твоя машина – дерьмо.
Она улыбнулась.
– Осторожно. Ты говоришь о моем доме.
– Постой. Ты
– Дешевле, чем квартира. Меньше тараканов. Никаких соседей.
– Действительно. Я жил несколько раз с тараканами. Не советовал бы.
Они замолчали на несколько минут, и она подумала, не собирается ли он положить трубку.
– Место, в которое мы едем, – ты оттуда родом?
– Да. Монтичелло, Индиана, я там родилась и выросла. Хотя зачатие было в Чикаго, так что часть меня считает, что на самом деле я оттуда.
– А… Как вообще твоя мать пересеклась с Дэниэлом Ноблом?
– В девяностые она уехала из Сербии, когда там была война. Устроилась на работу в компании по ресторанному обслуживанию, которая организовывала многие его мероприятия. Они встретились на одном из них.
– Вот как. У Дэниэла всегда была слабость к обслуживающему персоналу. У Фиби было много нянечек в придачу к мачехам после смерти ее матери.
– Да, ну, в общем, ты можешь представить, насколько он был заинтересован в моей матери после того, как она забеременела. Он хотел, чтобы она сделала аборт, но она была слишком религиозна для этого. Когда кто-то из его людей повез ее в клинику, она улизнула и встретилась со своими друзьями-иммигрантами, которые свели ее с фермером-вдовцом из Индианы, которому нужна была всякая помощь по дому. Там я и родилась. В конце концов она вышла за него замуж, может, из-за какого-то чувства долга. Его зовут Джим. Я никогда не чувствовала, что она его так уж любит, но она очень о нем заботилась до самой своей смерти от болезни печени несколько месяцев назад. Одна из последних вещей, которые она мне сказала, было то, кто мой настоящий отец.
– Наверное, это был шок.