Леди Милфорд кивнула.

– В таком случае просветите меня. Я едва знала Мартина Фолкнера, но, насколько мне известно, он считался вполне добропорядочным джентльменом. Как и все в обществе, я была шокирована, узнав о его воровстве. – Она сделала паузу. – Скажите, мисс Фолкнер интересовалась кем-то особенно?

– Только моей крестной матерью. О Боже, надеюсь, вы не предполагаете, что мисс Фолкнер подозревает, будто бы ее милость тайно распорядилась подбросить бриллиантовые серьги? – Алекс замолчал, размышляя, имела ли леди Милфорд какие-то сведения о том, что герцогиня Ноулз хотела разрушить репутацию Мартина Фолкнера. – Это абсурд. Для таких подозрений у мисс Фолкнер нет никаких оснований.

– Тем не менее ее милость заметила ваш интерес к мисс Фолкнер и, вероятно, хотела пресечь его в зародыше, прежде чем будет объявлено о вашей помолвке.

Это не соответствовало действительности. Герцогиня сама благословила его поухаживать за Лорой.

Алекс покачал головой.

– Выходит, что герцогиня, чтобы не допустить моей помолвки с мисс Фолкнер, ложно заявила о пропаже ожерелья с бриллиантом «Голубая луна» и затем сделала так, чтобы подозрение пало на ее отца. Однако при этом она должна была сознавать, что никогда больше не сможет надеть это ожерелье. Моя крестная мать любит меня, но не до такой степени!

Леди Милфорд пристально посмотрела на Алекса.

– Я только пытаюсь поставить себя на место мисс Фолкнер. По ее мнению, такая возможность существует. Вам известно, выражала ли герцогиня свое неодобрение по поводу намечавшегося брака непосредственно мисс Фолкнер?

– Нет. Лора – то есть мисс Фолкнер – рассказала бы мне об этом. – Стремясь увести разговор от своей крестной матери, Алекс продолжил: – Я размышлял над другой, более вероятной версией. Мартин Фолкнер имел давнюю ссору с Хавершемом. Вы знаете, какова причина этой ссоры?

Лицо леди Милфорд приняло задумчивый вид.

– Тридцать лет назад произошел скандал. Насколько я помню, они едва не подрались из-за женщины, матери мисс Фолкнер, Айлин. – Глядя на залитый солнцем сад, леди Милфорд приподняла подбородок. – Она была красавицей ирландского происхождения. Когда мистер Фолкнер завоевал ее сердце, Хавершем старательно избегал их обоих. Однако вскоре это потеряло всякий смысл, так как Айлин умерла вскоре после рождения Лоры. Вот такая трагическая история.

Алекс помнил, как Лора с тоской говорила о матери, которую никогда не знала.

Мартин Фолкнер, должно быть, часто рассказывал своей дочери об этой вражде, пока она росла, и его неприязнь к Хавершему передалась ей.

– И она решила, что Хавершем мог подбросить серьги ее отцу, чтобы того обвинили в воровстве. – Леди Милфорд поджала губы. – Я, конечно, могу понять, что давняя вражда могла ввести ее в заблуждение. Однако…

– Да?

– Возможно, мисс Фолкнер более склонна подозревать, что все это подстроила дочь Хавершема. Ведь они были прежде всего соперницами, добиваясь вашей благосклонности.

– Эвелин? – Алекс сардонически усмехнулся. – Эвелин ужасно коварное создание, но я сомневаюсь, что она была настолько влюблена в меня, чтобы осуществить такой замысловатый план.

Губы леди Милфорд тронула легкая улыбка.

– Вы недооцениваете свою привлекательность для дам, лорд Копли.