Но бомба осознания предательства и отвержения со стороны единственного известного ему родственника рано или поздно должна была взорваться. Конечно, поезд не самое удобное место для переживания этого взрыва, но по крайней мере с ним рядом были приемные родители. А если бы это произошло в школе, в летнем лагере или позже, уже во взрослой жизни, вдали от семьи? Хорошо, что Сережа смог пережить все это в их объятиях, окруженный их заботой и вниманием. Хорошо, что впереди у них был месяц отпуска и возможность быть вместе, они могли углублять отношения, не отвлекаясь на работу и школу.
На мой взгляд, все получилось в конечном итоге не так уж плохо, хотя, конечно, стресс для всей семьи был огромный.
Он хочет, а они не хотят
Парадоксально, но часто те самые приемные родители, которые когда-то мечтали, чтобы у их будущего ребенка «не было никаких этих встреч с родственниками», потом, уже полюбив и приняв ребенка, молятся, чтобы очередная встреча состоялась, чтобы кровная мама не забыла, не передумала, не запила. Потому что видят, как это важно для ребенка, как он живет ожиданием встречи и как ему больно бывает, если она отменяется.
Бывает, что родные ребенка в таком состоянии, что у них нет никаких ресурсов, чтобы поддерживать отношения с ним. Бывает, что это мешает сделать обострение болезни (например, шизофрении) или нелады с законом. Бывают просто люди, начисто лишенные родительских чувств и хоть какой-то ответственности за ребенка. В таких случаях остается одно – помогать ребенку пережить разочарование и смириться тем, что встреч не будет, временно не будет или уже никогда.
Однако чаще всего причины, по которым кровные родители не приходят на встречи, психологические. Детей забрали в приют, и мама сначала ходит к ним очень часто, обещая, что вот-вот заберет их обратно. Однако забрать оказывается не так просто, что-то срывается, что-то задерживается, и вот она уже не знает, что отвечать на их нетерпеливые вопросы: «Мама, ну когда же?». В какой-то день она не находит в себе сил поехать, потому что ей опять нечего им сказать. Возможно, решает выпить, поскольку чувства стыда, отчаяния, беспомощности непереносимы. На следующий день становится еще более стыдно, она не знает, как объяснить, что не приехала вчера. И снова не едет. А через неделю об этом становится страшно даже подумать, и она снова пьет. Тем более – через месяц. Тем более – когда уже лишили прав и детей уже отдали в другую семью. Так и получается, что встречи становятся все реже и вовсе сходят на нет, а дети тоскуют, не понимая, почему они стали маме не нужны.
И это опять тот случай, когда остро необходима профессиональная работа специалистов. Именно они должны работать с кровными родителями, объясняя, что в любом случае труднее всех – ребенку, и взрослым стоит на время отодвинуть в сторону свои переживания и сделать все, чтобы легче было ему. К сожалению, это обычно не делается, наоборот, постепенный отказ кровных родителей от встреч расценивается как удача: меньше мороки и ребенок будет «легче привыкать» к новой семье, потому что «с глаз долой – из сердца вон». Приемные родители, если они склоны ревновать ребенка к кровным, тоже рады: пусть видит, кому он нужен, а кому нет. В результате ребенок оказывается окружен взрослыми, которые ведут себя не очень-то по взрослому, поглощены собственными чувствами и интересами, и совершенно не думают о том, каково ему.
«Прошла, как мимо стенки»
Самую жуткую историю на эту тему я услышала от приемных родителей из одного маленького провинциального городка.
Они растили четырехлетнюю приемную дочку, которую примерно за год до этого органы опеки забрали у матери, совсем молоденькой девочки, которая родить родила, а заниматься ребенком толком не могла и не хотела, хотя и особо не обижала.
И вот однажды совершенно случайно в магазине семейство встречает эту самую маму. Девочка, когда ее увидела, подалась вперед, замерла, а мама… Мама, видимо, не зная, как себя вести и что сказать, испытывая стыд и вину, а может быть, боясь, что вырвется наружу ее собственная тоска по ребенку, предпочла сбежать. Она быстро, как мимо стенки, прошла мимо дочери и вышла из магазина. Девочка ничего не сказала, постояла немного, и все, потом вроде вела себя как обычно. Приемные родители тоже не знали, что ей сказать, и сделали вид, что ничего не произошло.
А следующим утром, когда она встала, все волосы остались на подушке. Мгновенная алопеция. Такой шок пережил ребенок оттого, что родная мать его не узнала, отвергла, прошла мимо. Волосы начали понемногу расти лишь спустя почти год.
Хотела ли эта молодая женщина причинить такую боль своей дочке? Конечно, нет. Она сделала то, что было проще, думала о себе и своих чувствах, а не о ребенке. Да просто не знала, как себя вести, не догадалась сделать самое простое и естественное в этой ситуации: обрадоваться встрече, подойти, обнять. С ней никто никогда не говорил об этом – только стыдили за то, что не справилась. Не были готовы к ситуации и приемные родители. В результате ребенок оказался совсем один, запертый в своем ужасе, и организм отреагировал вот так.
Они только балуют и развлекают, а все проблемы нам
Порой кровные родственники ребенка выбирают модель «воскресного папы» – появляются раз в месяц, устраивают для ребенка праздник по полной программе: развлечения, угощение, подарки. Никаких требований, никаких «нельзя» и «надо» – бедная же сиротка, у чужих людей живет.
Возможно, они искренне жалеют ребенка, возможно, так заглаживают свое чувство вины, возможно, осознанно или нет, конкурируют с приемными родителями за его любовь. Но каковы бы ни были причины такого поведения, суть происходящего в том, что явно нарушается баланс прав и ответственности. Люди хотят получать удовольствие от общения с ребенком, хорошо выглядеть в его и своих глазах, при этом не беря на себя никакой ответственности. С нами – веселье, ласки и новый телефон, а вот лечить, учить и приучать чистить зубы по утрам – это уж вы сами, вам, кстати, за это и деньги платят. И вообще, на то и мачеха, чтоб сироту гонять, известное дело. Порой еще и вопросы звучат: «Что-то ты худой такой, тебя там кормят?» или «А ботинки что, за их сыном донашиваешь?».
Результаты бывают невеселыми. Ребенок после таких встреч возвращается в приемную семью в раздражении: тут все не так празднично, тут надо делать уроки и слушаться, подарки не сыплются из рога изобилия и вообще все не то. Есть у его плохого настроения и более глубокие корни. Он не может не злиться на родных за то, что, будучи вполне дееспособными, они не хотят взять его к себе. Но им он эти чувства показать не может, зато потом выплескивает свое раздражение на приемных родителей. Почему? Да потому что, как любой разумный человек, осторожно обращается с тем, что хрупко, и меньше бережет то, что прочно. Родственники не взяли на себя ответственность, показали, что ненадежны, кто их знает, насколько прочна их любовь, да и сами они насколько прочные. Зато приемные родители – другое дело. Что он только им не устраивал, а они вот – никуда не деваются, любят, заботятся. Он уже знает по опыту, что его обида и раздражение их не разрушат и не оттолкнут он него, поэтому сбрасывает в их присутствии невыносимые чувства. Такая вот справедливость.
Приемные родители напрягаются и обижаются и вольно или невольно начинают критически отзываться о родственниках ребенка, не хотят этих встреч. Тем самым попадают на ту самую линию, на которую попадать никак нельзя, и их отношения с ребенком оказываются под угрозой.
Вот тут самое время появиться третьему и выступить посредником, наведя порядок с балансом прав и ответственности. Работа специалистов в данном случае состоит в том, чтобы усадить обе семьи за стол переговоров и сделать так, чтобы приемными родителями были озвучены реальные проблемы ребенка и задачи по его воспитанию и развитию. Кстати, чтобы все заинтересованные лица заодно узнали, сколько денег на это дается и как эта сумма соотносится с потребностями ребенка. В процессе этого разговора можно выяснить: чем родственники могут реально помочь приемным родителям? Может быть, оплатить часть реабилитации? Может быть, водить его в бассейн по вторникам, когда приемные родители никак не могут? Может быть, взять его на каникулы? Помочь с уроками по какому-то предмету? Вариантов может быть масса.
«Я хочу знать правду»