— У меня действительно ни оружия, ни микрофонов — ничего нет, — продолжал Томми. — Начальство согласилось на все твои условия. Тем более что ты потребовала именно меня — а поскольку я в нашей иерархии не самое высокое место занимаю и знаю не слишком много, это, по их мнению, уменьшало вероятность западни. Ну и кроме того… если есть шанс добраться до Кафира, то мной можно и рискнуть.

Ее даже слегка покоробило, насколько спокойно и деловито он это сказал.

— Так вы что — думали, что я собираюсь тебя заманить в ловушку?

— Такая возможность не исключалась. То есть не ты сама, конечно — сомнительно, чтобы ты могла вдруг оказаться сообщницей террористов. Но откуда нам было знать, что ты не говоришь все это под дулом пистолета?

— И ты все равно согласился приехать? — потрясенно спросила она. — Вот так — один и без оружия?!

— Да, — Томми пожал плечами, словно извиняясь. — Я две вещи в армии хорошо научился делать — драться и выполнять приказы. Так что не согласиться я не мог. А кроме того, даже в случае ловушки у меня были определенные шансы уцелеть. Я ведь запросто могу справиться с тремя-четырьмя противниками… ну, если, конечно, у них не будет огнестрельного оружия.

Его небрежный тон и добродушная физиономия диссонировали со словами и придавали им еще большую убедительность. Впрочем, у Клодин сложилось впечатление, что он еще немножко и рисуется — особенно после того, как он добавил с усмешкой:

— Ну а кроме того, чего греха таить, хоть раз в жизни хотелось выступить в роли рыцаря на белом коне: спасти прекрасную даму от злодеев и этим заслужить ее благосклонность. Но увы — все мои героические намерения пропали втуне — непохоже, чтобы ты нуждалась в защите.

Клодин едва успела подумать: «Он что — никак флиртует со мной?!» (мысль была не такой уж неприятной), как Томми снова стал деловитым:

— Ну, ты мне можешь, наконец, сказать, в чем состоит это твое таинственное третье условие?

— Скажи, а что будет с Кафиром дальше? — вместо ответа спросила она.

— В каком смысле?

— Ну вот вы его арестуете — и дальше передадите французской полиции?

— Тебя так волнует его будущее?

— Ну, понимаешь, я не хочу, чтобы его выпустили под залог… — замямлила Клодин — не говорить же было «я ни в коем случае не хочу, чтобы в полиции узнали про львицу»!

— А, нет, насчет этого ты можешь не беспокоиться! Думаю, через несколько часов после ареста он уже будет на другой стороне Ла-Манша. И ни о каком залоге, естественно, речи не идет. — Он чуть помедлил и добавил: — Я уж было подумал, что ты беспокоишься о его судьбе.

— С какой это стати мне о ней беспокоиться?!

— Да нет, я так просто… — отмахнулся Томми. — Замерзла? — обнял ее за плечи и притянул к себе.

Сразу стало теплее; если закрыть глаза, можно было представить себе, что они влюбленная парочка, а вовсе не обсуждают, на каких условиях английская контрразведка получит захваченного Клодин международного преступника.

Увы, пофантазировать Томми ей не дал — спросил над самым ухом.