Чего Кафир не ожидал, так это ее мгновенной реакции. Правда, и у него была не хуже — захлопнуть дверь Клодин не успела, его нога была уже в щели. Но протянутая, чтобы схватить ее, рука лишь скользнула по плечу — отпрянув от него, она бросилась наутек.

В кухню, скорее в кухню! Там тамбур, две двери — прочные, с замками! Запереться, спрятаться…

За спиной послышался топот, что-то упало…

Выхватив из скважины ключ, Клодин захлопнула за собой дверь тамбура — в следующую секунду та содрогнулась от удара мощного тела. Нет, не выйдет — это рассчитано на львицу, а она тебя потяжелее!

Теперь вторую дверь…

Пока он будет с ними возиться, она успеет вызвать полицию. Или Томми позвонить? Нет, он далеко, лучше в полицию!

Звонить не пришлось никуда. В трубке стояла мертвая тишина, такая же, как когда умер Боб.

Такая же, как тогда, тишина в трубке — и такой же металлический скрежет из-за двери… От ужаса у Клодин перехватило дыхание — одну дверь он уже открыл, добрался до второй, он совсем близко!

И тут в голову ударило: пистолет! У нее же есть пистолет, пусть с дротиками — неважно, на человека снотворное тоже подействует!

Если выстрелить в него в тот момент, когда он ворвется…

Добраться до тумбочки она не успела — дверь распахнулась, и Кафир появился на пороге. Мгновенно оказался рядом, схватил ее за плечо — Клодин вскрикнула, попыталась оттолкнуть его… странное, гротескное подобие объятий…

И вдруг ока почувствовала, что он больше почти не держит ее — что он замер, застыл, глядя куда-то поверх ее головы. Она обернулась.

Дверь в соседнюю комнату была широко открыта, на пороге стояла Сильва. На любопытной морде, казалось, было написано: кажется, тут без меня что-то интересное происходит?

Медленно, словно боясь сделать резкое движение, Кафир потянулся рукой к поясу. Там оружие! — догадалась Клодин и, вцепившись в эту руку, повисла на ней всем весом, заорала истошным голосом:

— Сильва, pay! Pay, Сильва, pay!!! — понимая, что если львица не послушается, то жить им обеим осталось несколько секунд.

Но Сильва была выучена на славу. От рева, казалось, содрогнулись стены, удар тяжелого тела отбросил Клодин в сторону; она инстинктивно зажмурилась, попыталась прикрыть лицо… и, услышав рычание, открыла глаза.

Львица всем телом навалилась на человека в черном, тот извивался, пытался ее оттолкнуть — безуспешно. Возможно, она и удивлялась про себя, где же камера, софиты и съемочная бригада, но работала, что называется, с огоньком: грозно взревывала, делала вид, что перегрызает своей жертве горло — у любого неподготовленного зрителя от ужаса встали бы волосы дыбом.

Но Клодин было не до того, чтобы любоваться эффектным зрелищем — не вставая, на четвереньках, она подползла к тумбочке, выхватила из ящика пистолет и принялась судорожно заряжать его.

Скорее, скорее — еще немного, и Кафир поймет, что львица не опасна, и тогда…

Руки тряслись, и дротик не сразу улегся в гнездо.