В наступившей тишине на поле слышались крики и стоны, раненые шевелились, пытаясь спасти свои жизни, делали попытки уползти с поля куда-нибудь подальше. Из отделения унтер-офицера Келлера в живых осталось двое солдат, сам командир отделения получил контузию и был легко ранен осколками гранат в плечо и в левую руку. Трое солдат были убиты, стрелку Рогге две пули попали в живот и он вряд ли выживет, Хаусманн, получивший пулю в грудь, лежал на спине и хрипел, пуская кровавую пену изо рта. Двум раненым повезло больше - бывшему студенту Майеру осколками посекло ноги, Ланге получил пулю в колено и теперь лёжа на боку, громко стонал от нестерпимой боли, держась руками за раненое колено. "Папаша Франц" смог достать из кармана кителя пакет первой помощи, зубами раскрыл его, остановил кровь на плече, приложив к ране собранный в тампон кусок бинта, ремнём от тубуса для противогаза наложил жгут на руку и стал её бинтовать.
Лёжа на боку, Келлер смотрел на солдат своего отделения, вытирая здоровой рукой слёзы отчаяния, катившиеся по грязным щекам мужчины, понимая, что самое лучшее отделение взвода практически перестало существовать. Но его отчаяние продолжилось до тех пор, пока кто-то в отчаянье не заорал:
Нам конец! Русские убили всех офицеров!
Кто там орёт!? Заткнись! прокричал тем же твёрдым голосом унтер-офицер и начал брать ситуацию в свои руки. Говорит Келлер! Слушать меня! Всем быстро отходить на исходные позиции! Ленц, свяжись с ротным, пусть миномётчики прикроют наши задницы!
Ленц убит, рация разбита! проорал кто-то из солдат, лежащих поблизости...
Остатки роты начали отползать по полю, пытаясь добраться в сторону леса. Русские, отбив атаку, не стреляли, давая возможность прибывшим санитарам выносить с поля тяжелораненых солдат.
Гауптман Гофман смотрел в бинокль и видел, как солдаты его роты начали атаку на русский пограничный пост. Её начало было обнадёживающим. "Молодец Рейн, быстро сориентировался и всё организовал!" порадовался командир роты, понимая, что лейтенант решил использовать момент, чтобы штурмовики подобрались к траншее русских на максимально близкое расстояние, пока работают артиллерия и миномёты. Но потом что-то пошло не так!
Эти пограничные жандармы, забросав наступающих гранатами, отбили атаку роты, затем обрушили на бедняг шквальный огонь из нескольких пулемётов, дополняемый меткой стрельбой из винтовок и автоматического оружия, который уложил всех на землю. Все попытки уточнить обстановку, количество убитых и раненых из-за подозрительного молчания лейтенанта Рейна не увенчались успехом. Рация, приданная роте, упорно не желала отвечать. Неясно, жив ли сам лейтенант или сложил свою голову на этом чёртовом поле! терзаясь в догадках, гауптман опустил бинокль. Он только-только собрался отдать команду унтер-фельдфебелю Мозелю открыть огонь из ротных миномётов и поддержать отступающих, как неожиданно на расположение КП роты и позиции миномётчиков, как снег на голову, обрушился смертоносный ливень пуль, выпущенных из невидимого станкового пулемёта "Максим". Пули, летящие по настильной траектории, начали без разбора разить солдат роты. Чувствовалось, что обороняющиеся задействовали какой-то, ранее не известный или не используемый в "Вермахте", способ ведения стрельбы с закрытых позиций. Расстреляв короткими очередями ленту, пулемётчик решил поберечь патроны, а заодно не доводить до сильного кипения воду в кожухе охлаждения ствола пулемёта и прекратил огонь. Этой лентой емкостью в 250 патронов русский пулемётчик наделал много бед в подразделениях обеспечения роты.
Пули вывели из строя три миномётных расчёта, убили всех солдат и троих ранили. Унтер-фельдфебель Мозель получил сквозную рану в предплечье и теперь ошалевшими от шока глазами смотрел на своих подчинённых, застывших в разных позах возле своих "труб смерти" и бормотал слова молитвы, славя всевышнего, что уберёг его от смерти. Изрядно досталось и солдатам отделения противотанковых ружей, разместившимся всего в двадцати метрах от миномётчиков. Будучи оставленными в резерве, противотанкисты вальяжно расположились в тени деревьев и откровенно скучали от безделья, здраво полагая, что танков в деревне не должно быть, а их товарищи сегодня точно обойдутся без них.
За свою беспечность отделение заплатило дорого - русские пули убили троих солдат и ранили двоих. Командный пункт роты, вместе со штабным отделением, располагались несколько в стороне, и им повезло больше.
Видимо русский пулемётчик посчитал, что сначала надо уничтожить сильно мешающие их обороне ротные миномёты, позиции которых были отлично видны на краю леса, а потом причесать огнём всю местность рядом с ними, поэтому только последние пули ленты он отправил в сторону КП роты.
Тьфью-тфью-тфью - засвистели пули, попадая в стволы деревьев, срезая ветки и впиваясь в землю. Но и эти пули изрядно испортили нервы гауптману Гофману, легко ранив вестового, стоящего рядом с офицером и зацепив одного из связистов, вдобавок искромсали походный стул-кресло и пробили термос с кофе. Гауптман Гофман явно ощутил на себе, что смерть прошла совсем близко. Быстро справившись с нахлынувшими чувствами, офицер отдал приказ, чтобы раненным оказали необходимую первую помощь и затем отправили на эвакуационный пункт, быстро оглядел в бинокль поле пришёл к выводу, что атака сорвалась, солдаты, оставив на поле орущих раненых, спешно отошли в деревню и теперь необходимо докладывать "Старику" и просить помощь.
Радист! Срочно свяжите меня с командиром батальона! Да шевелись ты! Гофман отдал команду и даже наорал на связиста, торопя его.
Гер гауптман, 011-й на связи! доложил обер-ефрейтор и протянул офицеру в руки гарнитуру от рации с микрофоном и наушниками.
011-й на связи! Приём! Как меня слышно! Ответьте! раздалось в наушниках. 071-й на связи! Приём... Слышу вас хорошо!
Докладывайте! Приём! опять прохрипел голос майора в наушниках.
У меня проблемы! Русские сорвали атаку! Подпустили моих парней близко, закидали гранатами и открыли перекрёстный огонь из пулемётов! У нас большие потери! Мой КП также подвергся обстрелу из станкового пулемёта, есть убитые и раненые! Выведено из строя отделение противотанкистов и почти вся прислуга миномётов! Приём!
Гофман! Что за бред вы несёте? Откуда такие потери? Приём! перейдя на открытый разговор, майор задал вопросы, что-то прохрипел и отключился, затем снова вышел на связь и произнёс в эфир: Жду объяснений!
Герр майор, я доложил всё верно! Пришлите помощь и танки! Как слышите меня, приём!
Гауптман, дьявол бы вас побрал! Вы понимаете, что за первые часы кампании угробили целую роту солдат! в ответ "Старик" разразился в адрес командира роты бранью.