Глава 46

Сказано — сделано. Раз уж гоблины вызвались сами, то пускай действуют. Я, конечно, приказал им действовать максимально скрытно, но они и так знали и умели гораздо больше меня в вопросе скрытного передвижения и маскировки. Жизнь в заброшенных тоннелях кого угодно научит держаться тихо.

Ну а я возобновил муштру и занятия, в том числе и сам лично каждое утро занимался со своими воинами. Тяжело, лениво, но здесь я точно знал, для чего мне нужны эти занятия. Тут они были жизненно необходимы. Так что я бегал вместе со всеми, таскал тяжёлые камни вместе со всеми и бился в строю вместе со всеми, показывая тем самым, что никому не зазорно биться по-новому.

Понемногу с каждым днём становилось всё холоднее, пока однажды ночью не выпал первый снег, белой шёлковой простынёй застилая горные склоны. К полудню он растаял везде, кроме самых тёмных расщелин, но дети успели вдоволь наиграться в снежки, а я успел понять, что зима уже на пороге. Её дыхание пока ощущалось как что-то далёкое, но в нём была неотвратимость, уже слышалась твёрдая поступь трескучих морозов, которые грозили заковать всё живое в тяжёлые ледяные кандалы.

Охотники вынуждены были уходить всё дальше и дальше, чтобы не возвращаться с пустыми руками, но даже так порой они приходили без добычи. Пришлось разрешить им спускаться вниз, в западные предгорья, туда, где наши земли граничили с враждебными и запретными рощами Священного Союза. Тут, конечно, пограничники службу не несли и нарушителей никто не ловил, но лишний раз светиться тоже не стоило, так что я настрого запретил встревать в какие-либо конфликты. Даже если от этого будет зависеть исход охоты.

Ну и я, наконец, озаботился безопасностью и связью. Рацию мне, конечно, не собрать, хоть на лампах, хоть на транзисторах, но сигнальные костры и дозоры я всё-таки обустроил. На равном расстоянии друг от друга, на видных местах, с круглосуточным дежурством, в которое назначил подростков, по двое на каждый костёр. Само собой, с графиком дежурств, и я сразу сделал так, чтобы назначение в дальний дозор было не наказанием, а почётной и уважаемой обязанностью. Наказанием был сбор и сушка кизяка.

А самым главным стало то, что мы наконец сделали достаточное количество арбалетов, пристреляли их и настрогали к ним целую кучу болтов. Можно было начинать формировать взвод стрелков, и эту обязанность я возложил на Нурзбука, который влюбился в это оружие всей душой, и должен был отобрать себе таких же энтузиастов-добровольцев. Пращников можно было и сократить немного, переучив их на более совершенное оружие.

Так или иначе, моё войско теперь состояло из бронированных копейщиков, лёгкой пехоты и стрелков. Для идеального баланса не хватало только всадников. А если погрузиться в мечты, то я бы предпочёл артиллерию, пусть даже примитивные бомбарды, как у османов, но способные жахнуть картечью или ядром (пусть даже каменным). Но серы в здешних горах я так и не нашёл, а рецептов пороха без использования серы я не знал. Угля было изрядно, селитру тоже можно было бы наковырять в нужниках, но серы не завезли, а значит, идея с порохом откладывается в долгий ящик. К огромному множеству других, тоже невозможных пока что идей. А против магии было бы, наверное, неплохо.