— Брось оружие, Хазбег, — посоветовал я.

— Никогда орк не бросает оружие! — рыкнул он.

— Даже копьё? — хмыкнул я.

Хазбег впал в ступор, и я тут же бросился в атаку, планируя разбить ему голову палицей. Обсидиан мелькнул чёрными молниями, но мой противник всё же успел отскочить и даже достал меня двумя или тремя ударами своей дубинки. Болезненно, неприятно, но не смертельно. Будь у него в дубинке такие же лезвия, как у меня, всё было бы совсем иначе.

— Хватит, — проскрипел вдруг старческий дребезжащий голос.

Я вскинул палицу, не обращая внимания на чужие приказы, но Хазбег покорно опустил дубинку, а нападать на врага, который не сопротивляется, куда менее интересно. Пришлось закинуть палицу на плечо.

— Хватит, — повторил старик, и я повернулся к нему.

Такого я раньше не видел, и едва не рассмеялся, но что-то мне подсказывало, что смех здесь будет лишним. Старый шаман, высохший и тощий, будто мумия, сидел на закорках у орка-подростка в специальной корзине, как магистр Йода на плечах юного Скайуокера. И даже несмотря на телесную слабость, стержень в нём виднелся по-настоящему железный, я бы даже сказал, титановый. Орки Каменного Когтя склонили головы в почтительном жесте, я же смотрел на него прямо и открыто.

— Опасное дело затеял ты, Ундзог, — проскрипел шаман. — Великое. Но опасное.

Я громко хмыкнул в ответ. Это я понимал и без него.

— Знаешь, что делали остроухие каждый раз, когда кто-то из вождей хотел… Властвовать над всеми? — задумавшись, продолжил шаман.

— Высылали магов и убивали этого вождя, — сказал я.

— Да. И всё его племя, — добавил шаман. — В назидание.

— Потому что они боятся нас, — усмехнулся я.

Орки довольно осклабились, кто-то даже расхохотался. Они знали, что я прав. Все остальные расы боятся орков, боятся до дрожи в коленках, пугают непослушных детей тем, что орки придут и съедят их, если малышка Электродрель не будет есть кашку. А если нас боятся, то значит, делают всё, чтобы мы и впредь оставались голозадыми дикарями в бесплодных пустошах, которые только и делают, что дерутся между собой.

— Я, Зутбог Силач, шаман племени Каменных Когтей, прошу тебя, — произнёс старик. — Уходи. Забудь про это. Наше племя заплатит дань, только забудь об объединении, прошу.

Его соплеменники недовольно заворчали, но Зутбог взмахом тощей руки заставил их замолчать. Вот у кого здесь реальная власть. Хотя, думаю, и в нашем племени авторитет шамана находится на недосягаемой высоте.

— Нет, уважаемый Зутбог, — холодно произнёс я. — Дань мне неинтересна.

Старика тоже можно было понять. Он сразу понял, чего я хочу на самом деле, и что может грозить его племени и ему самому. Зутбог тяжело вздохнул.

— Идём за мной, — сказал он и тронул своего носильщика за плечо.