— Вы, уважаемый товарищ Бинго, судя по всему, очень влиятельный человек. Я могу быть с вами откровенным?

— Да, насколько это возможно.

— Скажите, что ждёт Эритрею? Дальнейшее поглощение её Эфиопией или что-то другое?

— Странный вопрос. Нет, Эритрея останется Эритреей, но с Эфиопией во главе. Мне лично нравится конфедерация, как форма государственного устройства. Возможно, в дальнейшем мы найдём более лучшее решение. Но только крупным государствам Африки хоть что-то светит, мелкие обречены на неудачу. Поэтому не стоит снова ударяться в сепаратизм, это может плохо закончиться для вас.

— Я понимаю, — кивнул Афеверки.

— Это хорошо, — я в ответ кивнул и продолжил: — Дело в том, что вы всё равно не сможете жить хорошо, если отделитесь. Жить, вернее существовать исключительно за счёт доходов от эксплуатации портов невыгодно. В конце концов выход к океану есть не только у вас. К тому же, если вы этого не примете и развалите наш союз, все порты Эритреи будут уничтожены. Вам придётся создавать их с нуля, а это весьма затратно и хлопотно. Да и никто не гарантирует, что после восстановления ваши порты не подвергнутся каким-нибудь терактам… Как вы считаете, вы сможете поднять экономику после этого?

— Нет, — угрюмо ответил Исайяс.

— Ясный и хороший ответ. То есть вы понимаете, что в случае отделения Эритреи от Эфиопии ваше население обнищает, начнётся голод? Это спровоцирует недовольство, что в свою очередь приведёт к досрочной смене власти. Так что только от вас зависит: быть или не быть нашему союзу? Исключительно от вас! Ну, и немного от нас, — и я грустно, словно испытывая сожаление, улыбнулся на последних словах, показав своё отношение ко всему этому.

— Я вас понял, — буркнул Исайяс. — Получается: либо мы с вами и до конца, либо конец без конца.

— Удивительно точная формулировка. Вы хороший политик, товарищ Афеверки.

— А вы очень убедительны, товарищ Бинго.

— Есть такое, научили в процессе жизни. Мне попадались только хорошие учителя.

— Это кто и где? — не сдержал любопытства мой собеседник.

— Жизнь — самый сильный и достойный учитель. Правда, не всем дано принять и правильно истолковать её уроки. За предоставленный опыт она берёт дорого, но и объясняет весьма доходчиво.

— Согласен, по вам это заметно.

— Что? — я деланно усмехнулся и, поднявшись, подошёл к висящему на стене зеркалу. — Действительно, — провёл рукой по старому шраму, — старею.

Афеверки хмыкнул.

— Но порох в пороховницах ещё есть?

— Да, — усмехнулся в ответ я. — И его запас неограничен!

— Вы надолго к нам?