– Ты знаешь повадки ведьм?

– Нет.

– Значит, ты либо говоришь через зад, либо бздишь через рот. Берегись, мальчик. Тебе уготовано жуткое кушанье. Мой отец раз обратился и забыл, как обратно обратиться. Остаток жизни провел в страданиях от этого тела.

– Где он теперь?

– Его упекли в камеру умалишенных: охотник подстерег его, когда он в образе человеческом имел гепарда. Он удрал, сел на корабль и уплыл на восток. Так я слышал, во всяком случае.

– Слышал?

– Леопарды слишком хитры, мальчик. Мы способны жить лишь в одиночку, предоставь нам таскать друг у друга добычу. Мать свою я не видел с тех пор, как сам сумел завалить антилопу.

– И ты не убиваешь детей. Это удивительно.

– Такое делает меня одним из вас. Я знаю, где находит пропитание моя мать. Видел братцев своих, только куда им бежать – это их дело, а куда я бегу – мое.

– У меня нет братьев. Потом, придя в селение, я услышал, что брат у меня был, но его убили гангатомы.

– И твой отец стал твоим дедом, Асани мне рассказывал. А твоя мать?

– Моя мать сорго варила да ноги не забывала разваливать.

– Ты мог бы жить в единой семье, а все равно разметать ее.

– К матери у меня ненависти не было. У меня к ней ничего не было. Когда она умерла, я ее не оплакивал, но и не смеялся.

– Моя мать давала мне сосать молоко три месяца, а потом кормила мясом. Этого хватило. Впрочем, я же зверь.

– Дед мой был трус.

– Если бы не твой дед, тебе бы не жить.

– Уж лучше б он дал, чем можно было б гордиться.

– Гордости-то в тебе и без того через край. Что боги-то скажут?

Он подошел ко мне так близко, что я у себя на лице его дыхание чувствовал.