Насильник, матерясь, оттолкнул девушку и, на ходу застегивая джинсы, вылетел из туалета. Через секунду туда влетел разъяренный Валек.

— Ты чо, крутой стал?! Да я тебя…

— Заткнись! — грубо осадил его Эдвард. — Потом спасибо скажешь, что я твою шкуру спас. Уходите из бара. — И, не дожидаясь реакции на свои слова, повернулся к девчонке: — Давай помогу встать.

Он помог еле державшейся на ногах от пережитого ужаса девушке кое-как одеться и, выглянув в фойе, сказал стоявшему у дверей охраннику — знавшему, вероятно, зачем пьяная компания повела девушку в туалет и спокойно наблюдавшему со стороны за происходящим, а теперь, видимо, получившему от компании Валька приказ никого не пускать внутрь: — Такси вызови. Срочно!

Эдвард выскользнул бочком из двери дамской комнаты и сразу увидел Юльку.

— Ничего не спрашивай. Я отлучусь… Ненадолго… Жди меня здесь. — И, не дожидаясь вопросов, метнулся назад, к двери.

Такси прибыло почти тотчас. Эдвард обнял девушку и, поддерживая ее за талию и за руку, быстро довел до машины. Ее дом находился на улице Пушкина. Он попросил таксиста немного подождать у подъезда.

Войдя в подъезд, Эдвард спросил:

— Ты можешь мне сказать, что случилось?

Девушка разрыдалась и бессвязно, глотая слова, заговорила:

— Этот, лысый… схватил меня за руку… потащил танцевать… а я сказала… с пьяными не танцую… он подкараулил… Ленку, подружку мою, у туалета… и велел ей меня вызвать… поговорить… она позвала… сказала — знакомый вызывает. Они… они… Как я сейчас?.. что скажу родителям? Они дома…

Эдвард крепко прижал девушку в себе и, гладя по спине и голове, словно маленького ребенка, сказал:

— Ну все, все, не надо плакать! Родители все поймут и помогут. Ты, главное, успокойся немного и кровь вытри с лица. Скажешь им все, как есть. А этим… подонкам… не прощай. Иди в полицию. Ты знаешь имена тех, кто тебя?..

— Лысого знаю…

Вечер был безвозвратно испорчен, и Эдик, забрав Юльку из бара и проводив домой, отмел предложение подняться к ней на чашку чая и отправился к себе.

Последующие события показали, что полиция завела-таки уголовное дело об изнасиловании. Как-то, приехав в автомастерскую, один из приятелей Валька, насиловавший в тот вечер девушку, возмущенно сообщил:

— Ты представляешь, та сука подала заявление в ментовку! Изнасиловали, видите ли… Да пусть спасибо скажет, что такие мужики ее от комплекса избавили. — Парень мерзко захихикал: — Ну ничего, прорвемся, не в таких переделках бывали.

Уголовное дело вели долго и, как узнал Эдвард из прессы, уже служа в армии, оно дошло до суда, где благополучно рассыпалось. Девушка отказалась от первоначальных показаний, заявив, что сама согласилась заняться сексом с тремя мужчинами. А синяки и ссадины якобы появились вследствие драки с какой-то незнакомой девицей, которую она не помнит. Почему оговорила мужчин, не знает, но очень об этом сожалеет. Девушка, отметил автор материала, во время процесса была очень подавлена, на насильников не глядела, от вопросов обвинителя расплакалась так, что пришлось прервать судебное заседание. Потом отказалась от последнего слова. В общем, все свидетельствовало о том, что девушку, которой, как выяснилось из газеты, было на момент изнасилования всего семнадцать лет, сильно запугали.