— Что забыли? — спрашивает Лео.

— Завтра годовщина смерти сестры Джеймса, — говорю я. — Ее убили. Они в этот день каждый год ходят на ее могилу, чтобы поклониться.

— Вот как. — На его лице появляется скорбное выражение. — Еж твою мышь!

Это вырывается у него с такой страстью, что я вздрагиваю.

Он отмахивается:

— Простите. Просто… это дерьмо начало меня доставать.

— Добро пожаловать в клуб, лапонька, — говорит Келли мягко.

— Да, наверное. — Он глубоко вздыхает и ерошит волосы. — Увидимся завтра.

Он уходит, махнув на прощание рукой. Келли задумчиво смотрит ему вслед.

— Первое дело — всегда испытание. Этот же случай особенно тяжелый.

— Угу. Думаю, с ним все будет в порядке.

— Я тоже так думаю, лапонька. Вначале я была не совсем уверена, но малыш Лео справляется. — Она поворачивается ко мне: — И что ты собираешься делать сегодня вечером?

— Она идет к нам ужинать, вот что, — ворчит Алан. Смотрит на меня. — Элайна настаивает.

— Я не знаю…

— Соглашайся, Смоуки. Это пойдет тебе на пользу, — говорит Келли. Она бросает на меня многозначительный взгляд. — И Бонни тоже. — Она направляется к своему столу и хватает сумку. — Кроме того, я собираюсь сделать то же самое.

— Ты ужинаешь у Алана?

— Нет, глупая. Это моя дочь звонила. — Она секунду молчит. — Как странно звучит, не правда ли? Так или иначе, но я сегодня там ужинаю, с ней и с моим — аж дрожь пробирает — внуком.

— Замечательно, мамочка, — ухмыляюсь я. — Или правильнее сказать «бабушка»?

— Если только не хочешь остаться моей подругой, лапонька, — говорит она. Направляется к двери офиса, останавливается и оглядывается на меня: — Иди ужинать. Поступи как все нормальные люди.

— Ну? — спрашивает Алан. — Ты идешь или собираешься ссориться с Элайной?