Невилл отодвинул обоих целителей и вошел в палату. Рем Люпин сидел в постели, опираясь на подушку.

— Невилл, – проговорил он, и от его радостного голоса захотелось плакать. – Наконец‑то, Невилл, хоть кто‑то нормальный в этом дурдоме. Они шарахнули меня «энервейтом», ты знаешь? Пожалуйста, вызови Дору. У меня времени мало, а они сокрушаются и ломают руки, а толку от них нет.

Мало времени – это минут пятнадцать, сказал Рем. Невилл буквально ощущал, как они утекают одна за другой. Руки холодели от ужаса – Мерлин, как же он облажался! Торопился, хотел спасти, герой хренов. Из палочки вырывалось лишь беспомощное серебристое облако, он даже патронуса вызвать не мог, потом сообразил и побежал в приемную – лучше камин, ведь ее нужно как можно быстрее привести сюда.

Камин полыхал зеленым, и Тонкс как раз выходила из него.

— Невилл! Где Рем?

— Пятый этаж, – ответил он. Что дальше? Что ей сказать?

— Я не сразу смогла сюда, я ждала, пока мама из Хогвартса придет, – объясняла Тонкс, бодро поднимаясь по лестнице. – Невилл, ну он как, лучше уже, да? Что с ним?

— «Ступефай», – пробормотал Невилл. Язык словно лип к небу. Как же тяжело, Мерлин…

— Кто? Смит? Он до Азкабана не доживет, клянусь. Ох ты ж… Это тогда ему с сердцем, да? Ох, Невилл, спасибо тебе, ты так вовремя там…

Надо сказать, думал Невилл. Кровь стучала в висках. Надо сказать, только как?

— Нет, Смит ни при чем, он не виноват…

— Кто его стукнул?

— Не знаю, – честно ответил Невилл.

Надо сказать…

— Которая палата?

Тонкс решительно отодвинула Пая и Сметвика и бросилась к мужу.

— Рем!

Невилл замер на пороге. Люпин улыбался.

— Дора! Успела, хорошо как. Иди ко мне.

Невилл закрыл дверь. Пай куда‑то исчез. Сметвик нервно мерил шагами коридорный тупик.