Раздраженный и недовольный бог пробивал дорогу сквозь кучи всяческих остатков, расчищал путь. Угловатые объемы обвалившихся стен. Синяя смальта, изображавшая покой моря – большинство фрагментов отвалилось, обнажив серую штукатурку со следами надсечек, оставленных укладывавшими плитку мастерами. Странник, задыхаясь, скорчился в узком пространстве. Время не рассказывает красивых историй. Нет, время передает немое послание, повествующее о распаде и безотрадной монотонности.
Странник глубоко вдохнул спертый, мертвый воздух. Еще раз…
И ощутил – не так уж далеко – слабый шепоток силы. Остаточной, почти бесполезной… но сердце бога тяжело забилось в груди. Святость сохранилась. Тут не было осквернения – значит, задача стала много проще. Почувствовав облегчение от мысли, что ему вскоре удастся покинуть мрачное место, Странник направился к источнику силы.
Алтарь был скрыт грудой обломков – упавших с потолка, плотно спрессованных известняковых глыб. Вся эта тяжесть обрушилась с силой, достаточной, чтобы расшатать плиты пола под святым местом. Еще лучше. И… да, полная сухость. Он мог бы загнать в утробу храма тысячи «толчков». Десятки тысяч!
Странник подошел еще ближе, присел, положил руку на алтарь. Ему неприятно было ощущать потоки, плоскость источенного водой базальта, глубокие канавки, по которым когда-то живая кровь стекала в соленые воды
Он пробудил свою силу – всю, что она пожелала выделить ему. Для такой работы более чем достаточно.
Странник начал сплетать ритуал.
Адвокат Слям был человеком тощим и высоким. Весь его лоб и большая часть левой щеки, до линии подбородка, были покрыты пятном кожной болезни, напоминавшим морщинистое брюшко только что вылупившегося аллигатора. Существуют мази против этой болезни; но было очевидным, что легендарный на весь Летер законник лелеет свой рептилоидный дерматоз – он так соответствует и его репутации, и его безжизненно – холодному взгляду.
Сейчас он стоит в конторе Багга, ссутулившись и оттого став еще более худым. Высокий воротник темно-зеленой мантии высоко выступает над удлиненной, лишенной волос головой с крошечными ушами, напоминая капюшон кобры. Он взирает на Багга тусклыми, действительно лишенными жизни глазами.
– Я правильно вас расслышал? – спросил адвокат голосом, который должен был прозвучать как шипение, но вышел скорее похожим на неровное дребезжание. В результате, как понял вздрогнувший Багг, он весьма напоминает змею, пытающуюся говорить раздвоенным жалом.
– У вас весьма странное выражение лица, – заявил миг спустя Слям. – Моя неспособность понять вас вызывает смущение, господин Багг?
– Вы действительно не поняли?
– Иначе не потребовал бы повторения.
– А. Ну, так что же вы услышали?
Глаза мигнули. – Мы действительно произнесли так много слов, чтобы вернуться к самому началу разговора?
– Предлагаю произнести новые слова, Слям.
– Лучше будет, если вы просто повторитесь.
– Ненавижу повторение.