– Может быть, – продолжала Эмрот, – некоторые искали не забвения. Их затащило в подземный мир Джагутов, джагутское царство смерти. Мир без войны. Возможно, без самого Ритуала.
– Без войны? Это мир Джагутов – разве он не должен быть заполнен душами Джагутов? Их духами?
– Джагуты не верят в душу.
Еж пораженно замолчал. – Но… это же смешно. Если душ нет, почему, во имя Худа, я здесь?
– Кажется, – проскрипела Эмрот, – что проявление воли действует в разных направлениях.
– То есть неверие уничтожило их души? Тогда зачем была создана преисподняя?
– Вердит’анат – древнее творение. Возможно, первые джагутские души нашли его неподходящим. Создать царство смерти – вот наивысшее проявление воли. Не так ли? Однако иногда создается не то, что задумывали создать. Каждый мир находит обитателей… себе под стать. Каждый созданный мир полон мостов, врат, порталов. Если Джагутам это место не понравилось, другие существа нашли его вполне соответствующим своим вкусам.
– Например, вы, Т’лан Имассы.
– В эпоху, когда льды надвигались на мой народ, – сказала Эмрот, – существовали закутки богатой земли, окруженные льдами, но сопротивляющиеся их злобной силе. В таких закутках, дух, продолжали жить древние пути Имассов. Леса, тундра. Там обитали привычные нам звери. В нашем языке существует название таким закуткам. Фарл вед тен’ара. Убежище.
Еж всматривался в лесистые холмы. – Там живут Имассы.
– Я верю в это.
– Ты намерена их отыскать?
– Да. Я должна.
– А что твой новый бог?
– Если ты намерен уничтожить меня, дух, делай это сейчас. – С этими словами она отвернулась и пошла к Убежищу.
Еж стоял, взвешивая долбашку в правой руке, и рассчитывал расстояние.