– Слушай, вот еще они. Нет времени искать кирку, братец. Давай наскочим и устроим сладкую месть.
– Воистину мудрое предложение. Один глаз остался, этого хватит.
Принцы – Кенрилл’ахи двинулись по дороге.
Это был явно не их день.
Когда ферма осталась в четверти лиги позади, Скрипач резко развернулся (что еще раз доказало Бутылу – у сержанта имеются скрытые таланты). – Лошади, – произнес он.
Бутыл тоже почуял их.
Взвод замер под ярким солнцем на обочине разбитой дороги. В тысяче шагов к востоку ожидало новое скопление фермерских хижин.
Барабанная дробь нескольких взрывов сотрясла землю.
– Четыре! – зловеще ухмыльнулся Скрипач.
Бутыл заметил, что Каракатица уставился на сержанта с нескрываемым восторгом. Пожалуй, почти с религиозным почитанием.
Над линией деревьев черным пятном поднялся густой дым.
– Проверим те фермы впереди, – сказал Скрипач. – Там отдохнем до вечера. Не думаю, что преследователи еще способны напасть.
– Барабан, – прошептал Каракатица. – Я видел это. Барабан. Теперь можно умереть счастливым.
Да, много боли и еще больше смерти. Наглой, очевидной смерти, расползающейся в воздухе темным пятном. Барабан Скрипача. Не придумать лучшего объявления: малазане пришли.
Спуск Фома Тисси с дерева вышел слишком громким и слишком быстрым. Сержант тяжело шлепнулся на спину, его почти завалила смесь листьев, веток, сучьев, пустых осиных гнезд. – О боги, боги вы подлые!
– Под тобой богов не было, не боись! – крикнул какой-то солдат.
Кенеб выждал несколько ударов сердца и сказал: – Сержант, доложите, что видели.
Фом Тисси медленно, осторожно встал. Прошелся, проверяя целость кривых ног. Он был похож на огра – короткий, неуклюжий, с изрытым оспой лицом и бородавчатой кожей. – Дым, Кулак. Много дыма. Я насчитал десять очагов пожара, один очень большой. Возможно, возник после того грохота, что мы недавно слышали. Это были долбашки. Три. А может, и больше.