– Роскошные балы, украшенные драгоценностями платья. Восхищение, любовь, завистливые шепотки за спиной. Разве не об этом ты мечтаешь, моя драгоценная?

Сжавшись от страха, я яростно замотала головой.

– Мне чужого не нужно.

Над самым ухом прозвучало скептическое фырканье.

– Почему же чужого? – мягко и вкрадчиво возразил незнакомец. – Можно сделать так, чтобы это стало твоим. И магия…

Случайно или нет, но неизвестный попал в точку. Именно о магии я грезила сильнее всего.

– Нельзя получить магию, если ее в тебе нет. – Собственный голос показался мне слабым и неуверенным. – Такие, как я, никогда не смогут пользоваться силой.

В воздухе снова послышался тихий смех.

– Неправда, моя драгоценная. – Прикосновение пальцев к щеке, словно дуновение ветерка. – Магия бывает разной. Поверь… Я покажу тебе…

– Как? – Я потянулась на звук бесплотного голоса, завороженная странным, но таким заманчивым обещанием.

– Увидишь, моя драгоценная. Как твое имя?

– Фаринта, – прошептала я.

– Фа-рин-та, – подхватило эхо. – Фа… рин-та.

Рин… та…

… – Фаринта!

Сон оборвался. Я часто заморгала, с трудом возвращаясь к реальности, в первое мгновение не узнавая ни комнату, ни одеяло, ни изножье кровати. Но вот забыть лицо склонившегося надо мной человека, безо всякого стеснения схватившего меня за плечи и развернувшего к себе лицом, я не сумела бы ни при каких обстоятельствах.

– Просыпайтесь, леди предательница, – выплюнул лорд Корвус Сантанильо. – Нам с вами предстоит долгая и очень увлекательная беседа.

– Корвус? – Лорд Кастанелло со стоном приподнялся в постели, прикрывая ладонью зевок. – Что ты?..

Натянув одеяло почти до самого носа, я попыталась вжаться в спинку кровати, желая оказаться как можно дальше одновременно и от супруга, и от лорда Сантанильо. Казалось бы, я никогда не имела привычки спать в мужских объятиях, но за ночь каким-то непостижимым образом умудрилась, перекатившись через всю кровать, крепко прижаться к спящему супругу. Подобное положение дел само по себе до крайности смущало меня, а уж тот факт, что утром нас застали в одной постели… да еще кто – лорд Сантанильо, питавший ко мне, менталисту, неприкрытую неприязнь…

Адвокат улыбнулся, и улыбка эта не предвещала ничего хорошего. Вынув из нагрудного кармана монокль, чем-то отдаленно напоминавший очки господина дознавателя, он пристально изучил меня через толстое кристальное стекло. Я зябко поежилась. От взгляда лорда Сантанильо нестерпимо хотелось укрыться чем-то во много раз толще, чем пуховое одеяло. Желательно – стеной.